Тридцать один. Огневик

Я передёрнул плечами, но всё же спустился по лестнице, а когда спрыгнул в трюм, голем прошептал в самое ухо:

– Будь начеку. Не знаю, что с тобой не так, но хранитель с гомункулом знают и очень боятся.

– Да? – удивился я. – Я тоже чувствую, что что-то не так, но разве дело во мне?

– Поверь на слово.

– Чего это вы без меня шепчетесь? – всполошился Оливье. – Мы же на одной цепи?

– Да, да, – заверил я, озираясь.

Мровкуб слез следом за мной, поэтому я приставил палец к губам.

– А! – протянул хранитель. – Мне он никогда не нравился. Рад, что и до вас наконец дошло.

Поборники сидели на полу лицами друг к другу и что-то бормотали.

– Готовятся, – промолвил архивариус, жуя губу. – Это хорошо. Сфера у вас в комнате? Я принесу.

– Не соглашайся, – заверещал Оливье.

– Не стоит, – остановил я. – Капитон! Доставь сюда волшебный шар.

– Как прикажете…

Слова еще звучали, когда в моих руках появилась сфера на подставке.

– Так, безусловно, быстрее, – согласился Мровкуб, нервно оглядываясь. – Что ж, забирайтесь внутрь, а я поставлю её в центр магического квадрата.

Я еле пропихнул вставший в горле ком. Добровольно кидаться в пасть самой опасной в тридцати мирах, к тому же жутко оголодавшей, твари, мне ещё не приходилось.

– Как? – прохрипел я.

– Прислони голову к шару, – посоветовал Евлампий.

Я наклонился. Нос коснулся тонкого стекла и провалился внутрь, я даже разобрал странный, ни на что не похожий запах, прежде, чем лицо проскочило через тонкую мерцающую пелену. Меня словно бросило через портал в другой мир. Маленький, мрачный и опасный. Передо мной изогнулась спина угрюмой горы. У подножия чернел вход в пещеру, и метались кривые багровые тени. Они плясали на стенах тёмного лаза, отражаясь от горящего внутри костра.

Я слишком долго разглядывал скалу, так что меня подтолкнули в спину.

Опора ушла из-под ног, и я упал на колени. Руки провалились в рыхлую почву. Я испуганно оглянулся. За спиной блестело стекло. Гладкая стена скрывалась в земле и куполом уходила вверх.

– Волноваться не о чем, – встрял голем. – Ты можешь выскочить отсюда в любой момент.

– Если огневик не сожрет тебя раньше, – поддержал хранитель.

Несмотря на их слова, я всё же ткнул пальцем в твёрдую на вид преграду и легко пробил её насквозь.

– Чары не читает, всё испробовать норовит, – всплеснул каменными лапами Евлампий.

– Оборотень глазам не верит, пока на язык не положит, – усмехнулся Оливье.

Чтобы они там не говорили, путь к отступлению лучше исследовать заранее. Хорошо смеётся тот, кому есть чем смеяться. Я повернулся к горе. Извиваясь между громадных валунов, к пещере вела единственная узкая тропа.

Я пошёл через каменный лес, тревожно поглядывая на отблески огня у подножия каменной громадины. Шаги отдавались гулким эхом, отзывающимся хрипами и стонами в стремительно разгоравшемся входе в пещеру. Из глубины разносился рёв бушующего пламени.

– На что он хоть похож? – тихо спросил я.

– Откуда мне знать, – отмахнулся голем.

Он тоже нервничал. Над крошечной головой проскакивали искры, а глаза сверкали ярче обычного.

Треск огня нарастал. В недрах горы пылал огромный костер, и чем ближе я подбирался, тем яростнее выло пламя. У самого входа меня так обдало сухим жаром, что пришлось остановиться. Казалось вот-вот, и задымиться мантия. Я поморщился, щуря слепнущие глаза и позвал:

– Огневик!

Евлампий задушено захрипел, а хранитель, наоборот, заорал со всей дури:

– С ума сошёл?

В ответ зашипело, словно в вулкан вылили озеро, и пещера мгновенно погрузилась в тишину. Погасло отражающееся от стен багровое сияние и огонь затих, будто присматриваясь к нежданному гостю.

– Ты зачем? – поразился Оливье.

– Сработало же, – прошептал я.

– Не уверен, – так же тихо ответил Евлампий.

К моим ногам выкатился крошечный уголёк и, подскочив, фыркнул. Пламя зло заревело и вверх ударил столп огня.

– Обратная походка! – вскрикнул голем.

Не самое подходящее время для нелепых танцев, но спорить я не стал. Настал момент необычайной мудрости, ведь окружающие нет-нет, да и бывают правы.

Спотыкаясь на камнях, я отпрыгнул назад и, замахав руками, закружился на месте, жмуря глаза. Вместо быльника в нос вонзился запах жженой травы, но жар отступил. Сквозь полуприкрытые веки, я разглядел, как потух огненный факел, а уголёк дернулся, пытаясь откатиться в пещеру. Я бросился бежать. За спиной, отражаясь в куполе сферы, рос исполинский костёр. Из языков пламени соткались три клацающие горящими зубами пасти. Головы метались и сверкали рубиновыми глазами. Шеи окутывало сияющее зарево, а спина изгибалась фонтаном огня. В брюхе барахтался  ком сияющего пепла, а в потрескавшуюся тропинку вонзались серые когти дыма.

Я еле унёс ноги, прыгнув за громадный валун, и огневик разочарованно взвыл. Он задёргался, но архивариус оказался прав, чары держали чудище у пещеры, не позволяя оставить артефакт без присмотра.

– Ха, сторожевой пёс на привязи, – ликовал хранитель. – Идём дразнить!