Далее в алфавитном порядке перечислялись миры и перечень законов.
Я пропустил ненужную информацию и продолжил чтение.
— Она травит его своей пыльцой! — вскрикнул я. — Мы должны все рассказать учителю.
— Не знаю… — протянул голем, но я его не слушал.
Выскочив с камбуза, я вместе с книгой рецептов взлетел по мостику и остановился напротив дяди.
— Она травит вас пыльцой! — просипел я, задыхаясь от бега.
Оливье посмотрел на меня, на книгу, по сторонам и, схватив за локоть, потащил вниз.
— Что ты орешь? — прошипел он мне в ухо. — Она могла услышать.
Он завел меня в свою комнату и закрыл дверь на ключ.
Я впервые очутился в его апартаментах, раньше он никогда не пускал меня в святая святых.
Эта комната не только его спальня, но еще и рабочий кабинет, а также склад магических артефактов. Волей случая, но я приблизился к цели.
Я осмотрелся. Где же он прячет символ свободы? Напротив входа стоял огромный стол из черного дерева. На столешнице выстроились в ряд семь медных котлов. В начищенных боках отражались разбросанные по столу бумаги и письменные принадлежности. Громадное, накрытое шкурой, кресло занимало все расстояние между стеной и столом. Над ним висела голова чупакабры. Шкура, скорее всего тоже принадлежала ей.
Проследив мой взгляд, дядя небрежно пояснил:
— Искал великого свина. Его упустил, зато поймал чупакабру. Шикарный мех. Говорят, от ревматизма помогает.
Слева, в стенной нише, расположилась кровать. Довольно скромных размеров по сравнению со столом. Справа всю стену занимало окно, открывающее вид на безбрежные морские просторы. У двери примостился бельевой шкаф и несколько крюков для одежды, и все. Обычная комната. Где же Оливье хранит грандиозную коллекцию артефактов, не в стенном же шкафу. Или совет с отцом ошибаются, и у него их нет?
Я обвел взглядом комнату. За столом скрывалась еще одна дверь. Раньше, я ее не заметил. Она сливалась со стенами, не выделяясь на общем фоне. Только в правом верхнем углу дверного полотна проглядывал выцветший, едва заметный знак. Небрежно нарисованной череп с костями. Вот оно, понял я. Теперь я знаю, куда нужно попасть. Хоть и не представляю, как.
Дядя развалился в кресле, закинув ноги на стол, он задел каблуком один из котлов. Раздался жалобный звон. Оливье шикнул на медные сосуды и звук стих.
— Раззвякались тут. — проворчал он и повернулся ко мне. — Ты думал, я ничего не знаю о феях? — спросил дядя, сверля меня глазами.
— Я не думал. Я испугался! — ответил я.
— Ясно. У тебя всегда так, ни каких мыслей, одни эмоции.
Оливье почесал ногу повыше сапога и, закрутив ус, снова посмотрел на меня.
— Она не ученик. Она хочет так думать. Вбила себе в голову, что способна творить и теперь готовит всякую дрянь. Если бы не пыльца, я бы даже притворяться не смог, что это съедобно.
— Но…
— Да что, но? Что, но? Мне нужна ее пыльца для праздничного торта.
— Но…
— Что, но? — взревел дядя. — Я лошадь? Что ты мне нокаешь?
— Простите.
Я потупился, не выдержав его яростного взгляда.
— Мы плывем на Изумрудный остров. У меня договор с Дарвином! Пришло время его выполнять! Ясно? Ты хочешь что-то узнать?