Тридцать первая жена, или Любовь в запасе

– Хочешь, чтобы я разрешил тебе проверку на истинность? – с презрением бросил дракон.

– Нет.

А вот тут мне удалось его удивить. Он медленно сел обратно, не сводя с меня давящего взгляда, и холодно бросил:

– Чего же ты хочешь?

Вначале я хотела упрямо требовать возврата своих камней, беся этим Владыку и нервируя его куриц. Как представляла, что их будут выковыривать из подаренных украшений, так в душе ехидно посмеивалась.

Но все это теперь казалось таким мелочным….

– Я хочу, чтобы государство взяло на себя обеспечение приютов. И не просто давало деньги – нужно разработать нормы по содержанию и воспитанию детей. Хочу, чтобы прекратилось рабское использование детского труда. Чтобы были созданы контролирующие работу приютов органы, куда дети смогут жаловаться, если нарушаются их права.

– Права детей?! – в шоке произнес дракон, словно впервые услышав о подобном.

– Право каждого ребенка на счастливое детство. В войне погибли родители многих детей, и государство должно взять на себя заботу о сиротах, раз их отцы отдали свою жизнь на благо империи. Дети – это будущее каждой страны, так воспитайте из них достойных граждан.

– А сейчас их не воспитывают?

– Давайте лаэр Вэльдер вам сам об этом расскажет, – устало произнесла я, понимая, насколько Владыка далек от жизни простых людей. – Если вы согласны, будем считать инцидент исчерпанным. А сейчас, если вы не против, давайте закончим на этом встречу.

Я встала, и дракон поднялся вслед за мной, но уже без угрозы. Скорее рассматривая меня как нечто абсолютно непонятное.

– День действительно был насыщенным. Я устала, лаэр, – непонятно зачем сообщила я, склонила голову в прощальном поклоне и пошла к двери.

– Я еще не озвучил свое решение и вас не отпускал, – прилетело мне в спину, едва я взялась за ручку двери.

Оглянувшись через плечо, я смерила его взглядом. Я чувствовала опустошение, и не было никакого желания расшаркиваться.

– Напишите мне, – сказала я и вышла, тихо прикрыв за собой дверь.

И только уже отмокая у себя в ванной после этого суматошного дня и анализируя наш с драконом разговор, поняла, насколько мое поведение выглядит вызывающим для этого мира. Перед Владыкой преклоняются, обращаются с почтением, а я ему в морду: «А с чего вы взяли, что я вас уважаю»?

Но вот такой у меня паскудный характер, люблю правду-матку в глаза резать. С детства воротило от фальшивых улыбок в высшем обществе, когда еще недавно улыбающиеся и целующиеся знакомые сплетничают за глаза и поливают друг друга грязью.

В компаниях, куда я сбегала из дома, все было намного честнее. Там или в глаз, если что не нравится, или дружба крепкая навек. Меня же они и поддержали, когда после расставания с мужем отец из дома выгнал. Потому-то я и не видела смысла тратить свое время на расшаркивания и великосветскую лабуду.

Если судить с моей колокольни – в отношениях с принцессой Элиссабет дракон облажался по всем статьям! Будь у меня будущее здесь, я бы заставила его пожалеть о каждой ее слезинке. Но из-за сложившихся обстоятельств считала бы большой удачей просто свести наше общение к минимуму.

Надеюсь, он оскорбится и больше не захочет меня видеть. Чего он ждет от дикарки, которая большую часть жизни прокуковала уединенно в детском крыле, а потом еще у него во дворце без нормального общения? Да плевать на него!

Но разговор с Владыкой все же принес свои плоды. У меня появилось желание оставить хоть какой-то след в этом мире. Я надеялась, что дракон пойдет на мои условия и ситуация с приютами улучшится. Пусть хоть несчастные дети получат свой билет в лучшую жизнь. Со своей стороны я подумывала организовать фонд помощи сиротам имени Элиссабет, чтобы после выхода из приюта дети получали определенную сумму денег на первое время, для обустройства жизни. Пусть наивную и невинную принцессу вспоминают добрым словом.

Нужно обсудить с юристами, как я могу распоряжаться своим приданым. Можно ли сделать, чтобы после моей смерти шахты Аль-Тага не вернулись к отцу Элиссабет, а по моему завещанию доходы с них шли на благое дело.

Я так спокойно думала о скорой смерти, что даже сама удивлялась. Возможно, умерев один раз, умирать снова уже не так страшно и обидно. Здесь я хоть знаю свой срок, успела отстоять интересы принцессы Элиссабет и потрепать нервы ее обидчику.

– Ваше высочество, вы просили сообщить, когда вернется леди Моржетта, – заглянула ко мне служанка.

– Спасибо! Сейчас иду. – Я села в ванной.

– Вам помочь?

– Нет, я сама.

Уж вытереться и накинуть на себя халат я и без посторонней помощи могу.

– Пригласить леди Моржетту к вам?

– Нет… – Я хотела сказать, что сама к ней зайду, но вовремя сообразила, что принцессе не по статусу бегать к компаньонке. – Хотя да, пригласи!

Вот в такие моменты иногда жалеешь о том времени, когда мы с Моржеттой жили одни. Со слугами легче и проще, но они все видят и заставляют помнить о том, как положено вести себя принцессе. Узнай они, в каком я виде бегала здесь раньше, точно начали бы шептаться, что у принцессы не в порядке с головой. Но мне не хватает утраченной свободы, и я собираюсь ее вернуть.