Тридцать три несчастья

– Да мне нас…ть на твою дворянскую честь! У меня дети! Я для них должна выжить! Если эти бандиты будут убивать тебя, то и меня уберут как свидетеля. А если я окажусь здесь одна и скажу, что ты в Москву уехал свою фирму продавать, они, может, сгоряча двинут мне пару раз и кинутся за тобой. Показывай быстро, как вот этот выключатель обесточить!

– Стасу нужно звонить…

– Звонила, недоступен. Попросила Диму его разыскать. Не отвлекайся!

Игорь обвёл взглядом «рыцарский зал»:

– Судя по всему, вот в этой коробке.

Присел на корточки и потянул чёрную круглую крышку на себя:

– Вот этот проводок.

Люба пощёлкала выключателем:

– Теперь назад. Ага, поняла. Что-нибудь от них спрятать надо? Ну, из документов? Нет? Тогда бери верёвку. Если что-то пойдёт не так, пригодится.

– Повеситься?

– Дурак! Время придёт – догадаешься! Пошёл наверх!

Она метнулась под лестницу, нажала на плитку, потом утопила в пол рычажок:

– Давай по мостику и ложись на балкончик! Телефон не забудь отключить!

Он перемахнул через перила и побежал по металлическим перекладинам. Когда спрыгнул на балкончик, она подняла люстру наверх, закрыла крышку и кинулась к распределительной коробке. Потом взлетела по лестнице и взглянула туда, где укрывался Игорь:

– Порядок! В сумерках не увидят! Всё, молчок ради нашего спасения!

И бросилась в прачечную. Так, платье Алисы, которое она вином залила. Люба его отстирала и прибрала: мало ли, вдруг опомнится и назад потребует. Теперь в свою комнату: свадебные туфли. Скотч. Ещё блестяшки какие-нибудь нужны. А, есть же бабушкины серьги массивные. Когда Люба забирала вещи из дома Кузнецовых, Татьяна Николаевна о них ей напомнила: «С их подарками – как хочешь, а память бабушкину забери. Обручальное тебе тоже мама своё отдавала. Не хватало, чтобы твои фамильные драгоценности Серёжкины шлюхи носили!» Кстати, новое обручальное кольцо не забыть! Так, паспорт новый. Всё, теперь назад! Если что забыла, то вряд ли эти бандиты будут тщательно обыскивать комнату прислуги.

Пробежала через холл в кабинет. В последнее время Игорь здесь не работал, поэтому стол был девственно пуст. Бросила паспорт на стол. Очень хорошо, сразу бросается в глаза. Кинулась к двери, но вдруг вспомнила, что где-то должна быть квитанция на воду. Сунулась в почти пустой ящик. Вот она! Положила рядом. Отлично!

По лестнице бегом в свою любимую угловую спальню. За окном всё без изменений. Скинула одежду. Платье Алины с обнажённым плечом. На этот случай скотч прихватила, это вместо белья. М-да, на Алине оно сидело как влитое, ассиметричный подол с одной стороны открывал бедро чуть ли не до трусов, а на Любе оно свободно повисло, полностью прикрывая колени. Взглянула в зеркало: жалкое зрелище! «Ничего, будет вам авангардно», – прошептала она, вспомнив добрую парикмахершу. Выдернула шнур из шторы, подпоясалась, поддёрнула подол так, что на талии образовался напуск. Так, ещё выше! А ноги у неё не хуже, чем у официантки, есть чем смутить. Бритая голова блестит, серьги чуть ли не до плеч провисли. Если это не авангардно, тогда не знаю, что ещё может шокировать неуважаемую публику.

Выглянула в окно и увидела, что в распахнутую калитку вошло пять мужиков. Так, идут, под ноги не смотрят, шпионы хреновые. Теперь следы Игоря затоптаны, не установить, кто по снегу прошёл, мужик или баба. Ну, господи благослови!

Громко стуча по балкону каблуками, она полетела навстречу шуму голосов входящих:

– Толя-а! Это немыслимо! Тебе Темников дороже жены! Я на такси ехала как бюджетница!

Когда она попала в полосу света от стенных светильников, гул стих. Ещё бы, лысые женщины в провинции не столь часто встречаются! Потом её кто-то грубо схватил:

– Это что ещё за чмо?

Но кто-то другой оттеснил её себе за спину:

– А поговорить?

– Да что ты церемонишься! Это шлюха Романова!

– Босс, у вас к ней вопросы есть?

– А как же, – у подножья лестницы остановился худой высокий мужчина. – Есть ли кто-нибудь ещё в доме?

– Я одна приехала… на такси… скоро Толик приедет…

– Один направо, другой налево, третий прямо! Кто вы, странная барышня?

– Я жена хозяина дома. Если вы к Анатолию, то он скоро приедет.

Те, которые препирались из-за неё, разбежались по команде. Теперь напротив неё только двое: Большаков и Аббас. Это, наверное, кличка, на восточного мужчину он не похож.

– Я не понял, Игорь, что ли, уже квартиры сдаёт, настолько обеднел? Ребята, всё осмотрели?

– Чисто, шеф!

– Какой Игорь? Это наш дом!

– Аббас, выключателем щёлкни! Не горит? Ладно, обойдёмся. Ребята, наверх в таком же порядке. А есть ли у вас какие-нибудь документы?

– Ну да… в сумочке… или у Толи…

– Чисто, шеф!

– Спрятаться тут негде. Значит, будем дожидаться моего неуловимого зятя здесь. Так где вы, говорите, ваш, так сказать, муж?

– Они договор оформляют…

– Они – это кто? И кто ты Романову?

– Какой Романов? Не знаю никакого Романова!

– Аббас, глянь, что там в кабинете, может, что-нибудь интересное зятёк забыл? Ну, вспомнила Романова?

– Ой, подождите! Это Игорь? Он у нас на свадьбе гулял! Я что-то забыла, что он Романов… а может, я не знала, что он Романов? А я думаю: какой Романов?