Тридцать три рассказа об инженерах

И вот два танка Т-34 въехали в Кремль, на Ивановскую площадь. Один из них встал у Троицких, другой у Боровицких ворот. По команде Кошкина они быстро поехали друг навстречу другу, разъехались, эффектно развернулись. Сталину понравились быстрые и манёвренные машины.

Было приказано готовить Т-34 к серийному производству.

Михаилу Кошкину предложили возвращаться в Харьков поездом, но он отказался – решил ещё раз испытать свои машины. Он поехал опять своим ходом и не напрямик, а кружным путём – через Минск и Киев. В пути конструктор переохладился и очень тяжело заболел пневмонией. Ему пришлось удалить одно лёгкое. Несмотря на опасную болезнь, он днём и ночью пропадал в цехах своего завода, устранял тьму мелких недостатков, которые имеются у любой принципиально новой машины. Здоровье его не выдержало колоссальных нагрузок.

До начала войны Михаил Ильич не дожил нескольких месяцев. Но он успел довести до серийного производства главное детище своей жизни. Кроме того, ему удалось собрать под своим крылом большой коллектив талантливых инженеров-конструкторов, которые после его смерти продолжили его дело и выпускали для страны самые быстроходные и мощные танки.

На одном из них и совершил свой подвиг безымянный капитан в Ордруфе.

Человек-птица Павел Гроховский (1899–1943)

1944 год, Витебская область, Белоруссия

Было это во время Великой Отечественной войны. В одной из белорусских деревень на захваченной врагом территории с раннего утра стоял вой. Плакали женщины. Они знали, что сегодня угонят на принудительные работы в Германию их детей и что скорее всего больше они их не увидят. Спасения можно было ждать только с неба. И оно пришло: партизаны связались по радио с Москвой, а оттуда прислали самолёт, чтобы вывезти детей в безопасное место. Он приземлился на ближайшей лесной поляне. Но самолёт небольшой, в него все не влезут. И тогда лётчик запустил в кабину малолетних, а тем, кто чуть старше, велел залезть… в продолговатые ящики, подвешенные под крыльями. Они назывались «люльками Гроховского». В каждой такой «люльке» умещалось по два подростка. Конечно, в них страшно лететь, но лучше уж потерпеть полчаса, чем попасть в немецкое рабство…

«Люльки Гроховского» во время войны спасали жизни не только в этой деревне, но и в других. И не одному ребёнку, не одному раненому, а многим. Когда из «люльки» вылезал человек, её можно было наполнить каким-нибудь ещё полезным грузом. Из таких «люлек» партизанам сбрасывали сверху боеприпасы и продовольствие.

Кем же был Павел Игнатьевич Гроховский, которому пришла в голову столь удачная мысль?

Это был человек своей эпохи: решительный, отчаянно смелый, фанатично преданный своей стране и, кстати, с очень хорошо развитым воображением.

Ещё юношей он встретил революцию 1917 года. Сразу же записался добровольцем в Красную армию, а точнее – в Красный флот. Служил на линкоре «Петропавловск» Балтийского флота, на Волжско-Каспийской военной флотилии, затем в сухопутных матросских частях рядовым, а потом и командиром роты. Участвовал в боях с немцами на Украине, деникинцами на юге России, с колчаковцами в Сибири, с англичанами в Иране и снова на Украине, с махновцами. Был тяжело ранен и награжден именным пистолетом и бантами «За храбрость». Когда наступило мирное время, заинтересовался авиацией и отучился в школе военных лётчиков. Стал авиатором, командиром звена бомбардировщиков. И вот тут начинается самое интересное.

Живой, изобретательный ум молодого пилота Павла Гроховского не знал покоя ни днём, ни ночью.

Однажды он придумал, как лётчикам тренироваться в бомбометании, не имея бомб (их действительно не выдавали в учебных целях, так как в те годы их было крайне мало). На рынке он увидел старого гончара, продававшего хорошие глиняные кувшины, и сделал ему выгодное предложение: мастер делает бомбы из глины, внутрь кладёт мел (при столкновении с землёй мел превращается в облачко пыли, его видно с самолёта), а лётчик за это отдаёт свой продовольственный паёк. Деньги тогда большой ценности не имели, а вот за продукты питания каждый был рад постараться – время было голодное.

Старый гончар согласился, но поставил условие – Павел будет сам копать глину там, где гончар укажет, и сам же замешивать её, а потом привозить в тачке. На том и порешили. Каждое утро Павел Гроховский привозил старику тачку с глиной нужного качества, а тот лепил бомбы. Дело пошло. Глиняные бомбы при столкновении с землёй исправно «взрывались», как и положено. Но Павлу этого показалось мало: он попросил старика класть внутрь мел разных цветов, чтобы можно было понять, какой конкретно лётчик и в какую цель попал. За одним лётчиком с те пор были закреплены мелки зелёного цвета, за другим жёлтого, за третьим – голубого.