Тридцатилетняя война

Его вступлению на престол сопутствовало счастья: его оружие одерживало победы над шведами, которые под сильной рукой Баннера после победы при Витштоке вконец истощали зимним постоем Саксонию и открыли военные действия 1637 года осадой Лейпцига. Мужественное сопротивление гарнизона и приближение имперско-курфюрстских войск спасли этот город, и Баннеру, чтобы не быть отрезанным от Эльбы, пришлось отступить к Торгау. Но превосходство императорских войск заставило его удалиться и отсюда, и, окружённый неприятельскими отрядами, задерживаемый реками и преследуемый голодом, он вынужден был предпринять в высшей степени опасное отступление в Померанию, смелость и удача которого граничат с невероятным. Вся армия переправилась через Одер вброд у Фюрстенберга, и солдаты по горло в воде сами тащили орудия, потому что лошади упирались. Баннер рассчитывал по ту сторону Одера найти своего помощника Врангеля и, усилив свои войска его отрядами, двинуться на неприятеля. Но Врангеля здесь не оказалось, а вместо него у Ландсберга стояло императорское войско, преграждая путь отступающим шведам. Тогда Баннеру стало ясно, что он попал в страшную западню, откуда ему не спастись. Позади была опустошённая область, императорские войска и Одер; слева — Одер, через который нельзя было переправиться, так как его охранял императорский генерал Бухгейм; впереди — Ландсберг, Кюстрин, Варта и неприятельское войско; справа — Польша, которой, несмотря на перемирие, доверять было трудно; Баннер считал себя погибшим, если не случится чуда, и императорские войска уже шумно радовались его неминуемой гибели. Справедливо негодуя, Баннер обвинял в этом несчастье французов. Они не предприняли обещанной диверсии на Рейне, и их бездействие дало императору возможность бросить все свои силы на шведов. «Если когда-нибудь, — крикнул взбешенный генерал французскому уполномоченному, находившемуся в шведском лагере, — если когда-нибудь нам придётся вместе с немцами сражаться против Франции, мы не станем так долго канителиться, прежде чем перейти Рейн!» Но теперь все упрёки уже были напрасны. Безвыходное положение требовало решимости и энергии. В расчёте отвлечь неприятеля от Одера на ложный след, Баннер сделал вид, будто хочет уйти через Польшу; он и в самом деле приказал повести по этому направлению большую часть обоза и свою жену вместе с другими офицерскими жёнами также послал по этому пути. Императорские войска тотчас спешат к польской границе, чтобы воспрепятствовать его отходу, Бухгейм также покидает свою позицию — и Одер свободен. Во мраке ночи Баннер бросается обратно к реке и на какую-нибудь милю выше Кюстрина без мостов, без судов переправляет через неё свои войска вместе с обозом и артиллерией, как раньше у Фюрстенберга. Без всяких потерь добирается он до Померании, чтобы вместе с Германом Врангелем приступить к её защите.

Но императорские войска под начальством Галласа вторгаются в это герцогство у Рибзеса и занимают его превосходящими силами. Узедом и Вольгаст взяты приступом. Деммин капитулирует, и шведы оттеснены вглубь Померании. А между тем утвердиться в этой земле им сейчас важнее, чем когда-либо: как раз в этом году умер герцог Богуслав XIV, и Швеция намерена требовать удовлетворения своих притязаний на его земли. Чтобы не дать курфюрсту Бранденбургскому осуществить свои, основанные на родстве и Пражском мире права на герцогство, Швеция, напрягая все силы, в изобилии снабжает своих полководцев деньгами и солдатами. В других областях империи дела шведов также приняли более благоприятный оборот, и они начинают оправляться от глубокого упадка, причиною которого были бездействие Франции и отпадение союзников. После поспешного отступления в Померанию они лишались в Верхней Саксонии одной крепости за другой; герцоги Мекленбургские, теснимые императорскими войсками, начали склоняться на сторону Австрии, и даже герцог Люнебургский Георг перешёл в ряды врагов Швеции. Эренбрейтштейн, сражённый голодом, открыл свои ворота баварскому генералу фон Верту, а австрийцы овладели всеми возведёнными на Рейне укреплениями. Франция потерпела неудачу в войне с испанцами, исход которой совсем не соответстствовал тем широковещательным приготовлениям, которые предшествовали открытию военных действий против этой державы. Потеряно было всё, что шведы приобрели в Средней Германии; держались только крепости в Померании. Один-единственный поход выводит их из этого глубокого унижения, и мощная диверсия, предпринятая против императорских войск победоносным Бернгардом на берегах Рейна, вскоре изменяет весь ход военных действий.