— Триггер? — Я обернулся и увидел Тэмми в полотенце, ее ярко-зеленые ногти поглаживали грудь. — Я как раз собиралась пойти поплавать и подумала, может, ты захочешь присоединиться ко мне? — Она уронила клочок ткани и стояла в коридоре с голой задницей.
Я выругался, прежде чем повернуться к Тесс, но ее уже не было.
— Это значит, нет?
— Это значит чертово «нет», Тэмми.
— Почему ты все время так выглядишь? — Ванесса, местная девушка, похоже, считавшая меня своим личным проектом, который нужно исправить, присоединилась ко мне на ступеньках кинотеатра.
Мой бой закончился четыре часа назад, и я любил смотреть на восход солнца в качестве напоминания самому себе, что я дожил до следующего дня. Иногда я задавался вопросом, хорошо это или нет. Может, лежать в грязи было бы лучше, чем ходить по траве.
— Тебе просто нравится драться с людьми?
Я сплюнул немного крови на землю. Этот ублюдок врезал кулаком мне в губу. Это было грязно, но я слишком хорошо знал, что такое грязь, и три моих удара — и с этим говнюком было бы покончено.
— По правде говоря, у меня нет выбора.
— У каждого он есть.
Я ухмыльнулся. Избалованная девчонка, вероятно, имело все, что ей давали. Она никогда не сталкивалась с трудными временами.
— Знаешь, — она опустилась на ступеньку ниже, — если бы ты больше улыбался и не вел себя так, будто вот-вот сорвешься и убьешь нас всех, возможно, у тебя появились бы друзья.
— Думаешь, мне нужны друзья? — Эта цыпочка была сумасшедшей.
— Сколько тебе, пятнадцать? Я никогда не видела, чтобы ты разговаривал с другими людьми. Должно быть, тебе одиноко.
— А вот и неправда.
— Ты знаешь, что тебя называют мальчиком с синяками? — Она смотрела на меня в поисках какой-нибудь реакции. Что ж, она ее не получила. Я давно научился все маскировать. Если ты проявлял какую-либо реакцию или эмоцию, то становился слабым. Слабость была подобно раку для таких людей, как я. Она подалась вперед, сжимая в пальцах ключи. — Ты мог бы назвать мне свое настоящее имя.
— Да.
— Но ты этого не сделаешь.
— Зачем? Какой в этом смысл?
Какого хрена она не могла оставить меня в покое?
Ее лицо исказилось, и она выглядела раздраженной. Она встала и с досадой смахнула свои длинные черные волосы с плеча.
— Я знаю, твоя жизнь отличается от моей, и что ты думаешь, будто мне дается все с первого раза. Ну, да, это правда. Не буду извиняться или оправдываться за то, что у меня есть. Мне повезло. Но я просто хотела сказать, что твои синяки и разодранные костяшки меня не пугают. Я просто подумала, что тебе не помешает хотя бы один друг.
— Я не хочу. — Никто не стал бы моим другом, если бы действительно знал меня. Я был нелюдимым, неприкасаемым и, честно говоря, недосягаемым морально.
— Ты такой осел.