Тригон. Изгнанная (СИ)

Вдоволь налюбовавшись окружающими красотами и прикрыв рукой глаза от слепящего солнца, заинтригованная Тилия переводит взгляд на непреодолимые, каменные преграды по обеим от неё сторонам, с торчащими пучками скудной, местами пожелтевшей растительности. Эти стены, словно два стража, друг против друга, стерегущие это море зелени от внешнего, отнюдь не дружелюбного мира. Но больше всего поражает не это — связующей нитью между этими нависшими над головой преградами служит чёрная, словно выжженная огнём полоса земли.

«Интересно, сколько часов уйдёт на то, чтобы добраться от одной стены до другой?» — прикидывает в уме Тилия, когда её чуткий слух вдруг улавливает едва различимые шорохи за спиной. Цепенея, она медленно поворачивает голову, готовясь к худшему.

Позади неё все те же гоминиды, ещё недавно томившиеся от неизвестности вместе с ней в кватромобиле. Боясь пошевелиться и тем самым привлечь к себе их внимание, она выжидающе наблюдает, как почти пришедшая в себя облучённая, прищурив блеклые глаза от яркого солнечного света, крутит по сторонам светловолосой головой. Кажется, она удивлена не меньше самой Тилии. Те, кто постарше тоже очнулись и, поднявшись на ноги, озабоченно переглядываются, будто ища друг у друга поддержки.

«Стая!» — с нарастающим беспокойством думает про себя Тилия, настороженно наблюдая за тем, как гоминиды, не сговариваясь, сбиваются в кучку. Она понятия не имеет, чего ожидать от тех, кто всю жизнь прожил в Пекле, и подчиняется его варварским законам, но знает точно — от таких лучше держаться подальше.

Стараясь не привлекать к себе внимания, она медленно поднимается на ноги, чувствуя, как сердце в груди истерично бьётся о рёбра и, пошатываясь, на нетвёрдых ногах, осторожно отступает назад. Взгляд мечется в поисках того, чем можно было бы себя защитить в случае нападения, но кроме сети у своих ног, из туго скрученных конопляных волокон, вокруг ничего. Но и от этой скудной защиты приходиться отказаться, стоит только увидеть грязный клубок из детских рук и ног. Маленькие гоминиды ещё не пришли в себя: доза милитарийской «отравы» для них явно оказалась чрезмерной, и оставалось лишь надеяться, что карательница всё же знала своё дело, и дети смогут оправиться.

Когда гоминиды, уже не таясь, и перебивая друг друга, начинают громко обсуждать свои дальнейшие действия, беспокойство Тилии только усиливается. Она отчётливо понимает, что теряет преимущество во времени и нужно действовать. Устремив взгляд в сторону пролеска, прикидывает свои шансы. До деревьев слишком далеко — около одного стадия, но при желании быстро преодолеть эти двести шагов можно, главное не свалиться от изнуряющей жары и побочных действий снотворного.

Удивительно, но всё в этом месте, кажется нереально огромным: сероватые каменные стены с буро-жёлтыми горизонтальными прожилками, заставляющие чувствовать себя букашкой, могучие деревья с толстыми стволами и пушистыми кронами, сочная трава, настойчиво цепляющаяся к ногам. Но что толку восхищаться окружающими красотами, если можно не дожить и до вечера.

От неё не ускользает и то, что ненавистные ей гоминиды, ещё плотнее сомкнув кольцо и склонив головы к центру, уже гораздо тише продолжают своё обсуждение. Вот только теперь они то и дело поглядывают в её сторону, и Тилия прямо-таки чует исходящую от этой четвёрки угрозу.

Тут же яркой картинкой вспыхивает воспоминание, как ещё совсем недавно в переполненной комнате подготовки, вот так же в стороне стояли трое — и точно также бросали на неё косые взгляды. Для неё тот опыт не закончился ничем хорошим. Разница лишь в том, что сейчас ей по-настоящему страшно. Облучённые в большинстве: они выше и сильнее, даже несмотря на кажущуюся истощённость — хотя в Пекле почти все такие, — и, если им вдруг вздумается напасть, одной против них ей не выстоять. И Тилия решает действовать.

Но стоит только сделать несколько осторожных шагов в сторону выжженной полосы, а за ней и вожделенного пролеска, как до её чуткого слуха долетает отдалённый звук голосов. Тилия застывает на месте, вглядываясь в густую растительность. У них непрошенные гости! Вряд ли это помощь, скорее уж новая угроза. И не раздумывая больше ни секунды, она разворачивается лицом к пролеску, всё ещё надеясь скрыться, и с опозданием понимает, что светловолосая не стала дожидаться появления незнакомцев и, опередив её, уже пустилась наутёк.

«Хитрая!» — восхищается смекалкой беглянки Тилия и, не теряя больше ни секунды, бросается следом. Высокая трава цепляется за ноги, мешая набрать нужную скорость, но она упрямо движется вперёд, чувствуя, как горячий ветер бьёт в лицо. Яркое солнце слепит глаза, а тяжесть в мышцах после долгого спуска по лестнице тут же напоминает о себе жжением и волнами судорог, но она только сильнее стискивает челюсти, всё ближе и ближе становясь к вожделенной цели.