Трилистник. Хогвартс (СИ)

В очереди ближе к каминам ещё находились Поттеры: Джеймс грустно пялился на Сириуса и Регулуса, берущих за руки хилого старого домовика, а Дейдара живо расспрашивал о чём-то седовласую женщину — свою приёмную мать. Поразительно: что бы за споры на повышенных тонах Дейдара ни вёл ещё час назад в поезде, разговаривал с миссис Поттер он совершенно спокойно, почти нежно. Итачи это удовлетворяло; Хинату, казалось, умиляло.

Итачи перехватил её взгляд и магией вложил в разум картинку: Дейдара в бытность нукенином Акацуки, подрывающий разом целый отряд противников. Грохот, кровь, никаких стонов. Хината вздрогнула и поспешила отвернуться, пряча побледневшее лицо.

Она обязана понять — рано или поздно, — что должна держаться подальше от Дейдары и не покупаться на его улучшившийся со времён бытия шиноби фасад. Похоже, именно этому Дейдара научился у напарника: создавать иллюзию собственной адекватности и включённости в социум.

«Или он в самом деле умеет включаться — в отличие от тебя?» — шепнул голос из подсознания, и Итачи спешно его задушил, сосредоточил всё внимание на Рейнальде, объяснявшем ему и Хинате, как пользоваться летучим порохом.

Они переместились без эксцессов, и Итачи внимательно осмотрел комнату, пустую за исключением четырёх огромных, в полный рост человека каминов, окна и пары зеркал. Камины были сложены из того же камня, что и стены, — давящие своей массивностью, без тени попытки сделать их более красивыми или элегантными. На контрасте с ними, зеркала на стенах были заключены в тонкие, почти изящные рамы, испещрённые символами — то, как Рейнальд посмотрел на них, намекнуло Итачи, что символы и сами зеркала далеко не так просты, как казалось на первый взгляд. За единственным окном виднелось темнеющее небо, поля, лес и далёкие горы.

Раздался хлопок.

— Прошу за мной, — вежливо окликнул Мариус. Повернувшись к нему, Итачи легко прищурился: вспышки изумрудного огня, сопровождавшей появление из камина, не было — только хлопок, как от перемещения эльфа-домовика. Мариус воспользовался эльфом, а не камином? Почему? — Пожалуйста, оставьте ваши вещи здесь, ими займутся.

Коротко переглянувшись, Итачи и Хината оставили вещи в комнате с каминами и последовали за Мариусом и Рейнальдом в коридор. Тот оказался каменным, полутёмным, с низким потолком и небольшими окнами — под стать предыдущей комнате. Рейнальд упоминал, что родовое имение Бёрков — старинный замок, и уже с первых шагов по нему Итачи заподозрил, что воздвигшие его были ещё большими параноиками, чем основатели Хогвартса. От этих стен веяло мощью: как физической, так и магической, а небольшие окна обещали куда лучшую защиту при атаке, чем огромные окна и галереи Хогвартса. В коридорах не было никогда не вызывавших у Итачи приязни рыцарских доспехов на постаментах — только редкие картины и зеркала различных форм и размеров.

Не приглушённые ничем, шаги гулко отражались от стен, потолка и разносились далеко вперёд. На улице поднимался ветер: гудел, раскачивал с шелестом листьев деревья, скрипел балками. Сумерки постепенно сгущались, и коридор освещали факелы в старых железных держателях. Где-то вдали ухнула сова — одинокий живой звук резанул по нервам, но вскоре вновь лишь звуки старого замка и шагов остались слышны.

Поход в тишине устраивал Итачи, пристально изучавшего обстановку, однако вот Рейнальда, судя по поведению, тревожил, заставлял себя чувствовать неуютно. В конце концов Рейнальд не выдержал и позвал:

— Мариус?

— Да, мастер Рейнальд?

— Вы давно работаете здесь?

— С тех пор, как мой род изгнал меня, — мужчина обернулся через плечо и улыбнулся непониманию, отразившемуся на лице Мальсибера. — Я сквиб, мастер Рейнальд. По крови я Блэк и кузен леди Бёрк. Её матушка, мадам Белвина, была достаточно добра, чтобы приютить меня после того, как меня изгнали. Я охотно плачу за доброту своей верной службой вот уже более сорока лет.

— Стало быть, вы хорошо знаете бабушку? — Рейнальд довольно тактично ушёл от обсуждения крови; не хотел задевать сквиба напоминаниями о его прошлом или же себя — мыслями о родстве с прислугой, Итачи не знал. Впрочем, мотивы Рейнальда в данном случае его и не занимали: куда важнее было рассмотреть ответвления коридоров, закрытые двери, картины и зеркала. Внимательно за разговором следила Хината, и вот как раз она ничего не упустит. Может истолковать превратно, но ничего, Итачи её подкорректирует, когда они будут обсуждать.

«Что насчёт свободы, которую ты хотел ей дать?»

Итачи сосредоточенно уставился на портрет строгого мужчины с книгой в руке, мимо которого они проходили. Портрет, на удивление, не проводил его глазами, вовсе не выказал признаков жизни. Привыкший за время обитания в Хогвартсе к живым портретам Итачи нашёл это странным.