Трилистник. Хогвартс (СИ)

========== Глава 1. Леди из интерната ==========

…Вчера, в пятницу 30 июля 1971 года в небе над префектурой Иватэ в районе Сидзукуиси столкнулись авиалайнер Boeing 727 авиакомпании «All Nippon Airways» и японский истребитель F-86F. В результате столкновения пассажирский самолёт потерял управление и врезался в землю, пилот истребителя успел катапультироваться. На данный момент известно, что в происшествии погибли сто шестьдесят два человека — все, кто находился на борту «Боинга»…

Хината покрутила ручку радио, убавляя звук, и протяжно вздохнула. В последнее время новости не радовали. Постоянно приходили сообщения о всё новых и новых жертвах войны во Вьетнаме, крушений самолётов, переворотов в странах «третьего мира». В какой-то момент Хината зареклась слушать радиопередачи о мировых событиях, однако каждый раз что-то настойчиво тянуло её к приёмнику. Пожалуй, прав Итачи, когда говорит, что шиноби не могут жить без войны.

С момента окончания Четвёртой мировой войны шиноби минуло одиннадцать лет. Шесть — с появления в новой жизни Хинаты… союзника?.. соратника?.. товарища?..

Учихи Итачи.

— Ты вновь слушаешь? — негромко спросил он, тихо войдя в гостиную.

— Не могу не слушать, — опустив взгляд на колени, вздохнула Хината. В распахнутые настежь окна врывался вместе со смехом детей тёплый летний ветер, колыхая ситцевые занавески, но внутри дома всё равно было прохладнее, чем в саду. Почти все воспитанники приюта святой Анны были сейчас там, наслаждаясь солнцем. — В последнее время я всё чаще думаю о той войне.

— Есть предпосылки?

— Кажется, нет. Просто… — Хината снова вздохнула. — Наверное, эти воспоминания никогда не отпустят меня.

Картины крови, раскуроченной земли и тел со страшными ранами, устилающих её. Бледных от усталости и страха товарищей. Учихи Обито, стоящего на голове Джуби. Ужаса на лице Неджи-нии-сана и боли в небесных глазах Наруто-куна, когда она заслонила его собой…

Итачи подошёл ближе и опустился в соседнее кресло.

— Начало переходного возраста и посттравматический шок, накладывающиеся на последние новости, — спокойно произнёс он.

— Посттравматика? — Хината недоверчиво подняла голову. — После стольких лет?

— Всегда, если потрясение глубоко.

Хината сделала паузу, обдумывая.

— Пожалуй, ты прав.

— Хочешь обсудить?

— Спасибо, но я думаю, что нет.

После этого они оба замолчали и занялись каждый своим делом: Хината — вышивкой, а Итачи — изучением учебника по физике. Повисшая тишина была уютной.

За прошедшие годы многое поменялось. Их отношения, начавшиеся страхом и подозрениями, постепенно успокоились, укрепились, плавно перетекли во что-то лучшее, чем сосуществование в отсутствие лучшего варианта напарника. Они по-прежнему много тренировались вместе, но не только в мастерстве шиноби — в математике, физике, географии и прочих предметах начальной школы. В начале отношений боявшаяся оставаться с Итачи наедине, теперь Хината спокойно сидела рядом с ним часами, выполняя домашние задания или обсуждая литературу, медитируя или говоря о доме. Теперь Хината не страшилась закрыть глаза и повернуться спиной. Уснуть в присутствии нукенина. Довериться ему.

За шесть лет изменилось действительно многое, Хината и Итачи прошли сложный путь притирки двух прежде враждовавших шиноби. Тем сложнее было смириться с новой ситуацией. С тем, что пришла пора расставаться.

— Скажи, ты уже знаешь, когда приедут представители школы?

— Всё ещё нет, — отозвался Итачи, мгновенно отрываясь от любимой физики. Его также живо беспокоил поднятый вопрос. — Миссис Стоун не получала письма.

— Вот как… — Хината ковырнула иглой некрасиво лёгшую нить, чтобы расправить крестик. — А хотя бы примерно?

— По моим ожиданиям, в конце этой недели. Может быть, на неделю позже. Но явно не позднее начала августа — в порядке зачисления в этот интернат значится, что с кандидатом будет проведено личное собеседование. Финальное решение о принятии на учёбу должно быть вынесено не позднее середины августа.

— Хорошо, — брякнула Хината и отвернулась.

Итачи закрыл учебник и чуть наклонил голову к плечу.

— Расстроена?

— Чувствую себя некомфортно, — прошептала Хината, стыдясь признаваться в этом чувстве. — Я… очень привыкла, Итачи.

Повисла мимолётная пауза.

— Я понимаю, — в конце концов сказал Учиха.

Хината шумно вздохнула и посмотрела на него. Во взгляде Итачи не было лжи — лишь усталость и толика грусти.

Они смотрели друг на друга долю секунды, а после быстро вернулись к прежним занятиям. Шиноби нелегко говорить о чувствах, а бывшим врагам, сплочённым чужим миром, — и того труднее. Быть может, Хината и хотела бы обнять его, уткнуться носом в плечо и попросить не ехать в престижную школу в Глазго, остаться в Лондоне с ней — но не могла. Быть может, Итачи бы прижал её к себе и пообещал остаться — она так и не узнает.