Трилистник. Хогвартс (СИ)

В приюте святой Анны воспитанники содержались лишь до одиннадцати лет, а после перенаправляясь в другие детские дома или закрытые школы-интернаты — в зависимости от талантов и успеваемости конкретного ребёнка и текущих финансовых возможностей руководства приюта. Итачи и в этом мире показывал блестящие результаты в учёбе; кроме того, его «родители», даже сдав в приют, оставили ему определённую сумму денег, которую миссис Стоун также пустила в дело брони для Учихи места в одном из лучших интернатов Шотландии. Хинату, проявлявшую себя на занятиях не столь блестяще, но весьма хорошо, собирались направить в закрытую школу для девочек в пригороде Лондона.

В последние недели призрак скорого расставания тёмным облаком висел над шиноби.

***

Каждый день, пробуждаясь, Хината вздрагивала от мысли о том, что сейчас она спустится на завтрак в приютскую столовую, по привычке сядет рядом с Итачи, а он повернётся к ней и скажет, что за ним пришли. Но пока каким-то чудом каждый раз страх не сбывался — она спускалась на завтрак, подсаживалась к нему, и они в молчании ели, чтобы после уйти от прочих детей и засесть за книги или разговоры о вечном-насущном. Поэтому и в этот день Хината вздохнула с облегчением, когда обнаружила Итачи со всегдашним спокойствием на лице, обращённом к очередному учебнику.

— Доброе утро, Майкл.

— Доброе утро, Хлоя.

За столом, рассчитанным на четверых, они сидели вдвоём. В приюте Хината была серой мышью, изгоем, а Итачи с самого начала дал понять, что не ищет компании сверстников. Дети быстро это смекнули, и их интерес к закрытому молчаливому мальчику сменился неприязнью и нежеланием связываться. С тех пор, как приют покинул Ланс, милый мальчик, бывший одним из соседей Итачи по комнате, шиноби всегда ели одни.

Хината жевала варёные яйца и тосты и смотрела в окно. Июль стремился к концу, красивый и жаркий, так напоминавший лето в Конохе. А ещё — приносивший воспоминания о том, что прежде, когда ещё была жива миссис Пламм, основательница и прежняя директор приюта, в этом месяце для детей устраивались поездки в Брайтон, к морю. Но больше у приюта не было денег на это: миссис Стоун, теперешняя директор, считала, что устройство детей в хорошие средние школы важнее, чем отдых у моря. В отличие от многих детей, досадовавших, не умея заглянуть в будущее, Хината считала так же. И всё же порой она ощущала укол грусти от невозможности выбраться за пределы удушливого Лондона.

— Как насчёт позаниматься сегодня на улице? — неожиданно предложил Итачи, когда они допивали морс. — Погода хорошая.

— Конечно, давай, — кивнула Хината и, договорившись встретиться с ним на любимом месте под старым каштаном, побежала наверх, в свою комнату, за шитьём.

В этом мире Хината открыла для себя прелесть рукоделия. В прошлой жизни максимум, что она творила руками — икебана, традиционное и обязательное умение для девушки её положения. Однако здесь, в приюте, Хината научилась и нашла необычайно полезным умение вязать и шить; денег у приюта немного, и предпочтительно сохранять одежду пригодной для носки как можно дольше. Теперь Хината могла сама пришить оторванную пуговицу, починить порванную одежду или связать что-нибудь тёплое на зиму. В прошлом году перед Рождеством Хината участвовала в школьной ярмарке и даже заработала пусть небольшие, но всё же деньги своими поделками. Деньги было решено не тратить (хотя так и хотелось пустить их в ход, накупить сладостей к Рождеству…) и отложить про запас; они и по сей день спрятаны на чердаке, вне зоны доступа прочих детей.

Считанные минуты спустя она присоединилась к Итачи, с удовольствием устроилась на ещё прохладной после ночи земле. Сегодня она принесла с собой иголки, набор ниток и выходное платье, в котором на боку появилась прореха — дешёвые нитки распались, теперь нужно прошить заново. Несколько минут Итачи понаблюдал за скольжением иглы отрешённым взглядом человека, думающего о чём-то другом; после отвернулся и принялся чёркать в тетрадке.

Вокруг носились, играя, дети, но шиноби почти не обращали на них внимания. Подняли головы они — в один момент, глядя в одном направлении — лишь когда характерный скрип ворот возвестил о том, что пришёл посторонний. И верно: по дорожке от высоких кованых ворот шла в сопровождении сторожа мистера Мэтьюза высокая статная леди в причудливого кроя летнем пальто из шотландки. Этой женщине не было ещё и сорока, но строгая оправа очков, пучок на затылке и собранное выражение лица добавляли ей лет. То, как она шла, выдавало решительность и определённую властность характера.

Проводив её взглядами до дверей приюта, Хината и Итачи переглянулись. Сердце тревожно забилось, и Хината с трудом взяла под контроль дрожь в руках. Итачи вновь посмотрел на неё со странным, но искренним чувством.