Трилобиты не виноваты

Где она, кстати?

– Она сбежала, – сказал Изя. – Она же мелкая и вёрткая. Хоть она уцелеет. А Эня с нами. Очень доволен приключением, дурашка.

– Я же вовремя проснулся и понял, что пора уходить! Если бы я не полежал, сомневаясь в своём предчувствии, а сразу вскочил и повёл вас, мы бы проскочили! – вспомнил Пип.

– Да ладно, что теперь говорить. Если бы собирались побыстрее, если бы то да сё…

– А что было, пока я валялся без сознания?

– Ты ничего интересного не пропустил. Парабара взяли первым, когда он в разведку поплыл. Потом поймали нас, слегка оглушили и бросили сюда. Это что-то вроде комнаты, куда запирают того, кого хотят запереть. Пол каменный, не подрыть, окон нет. Ами всех заложил: вот этот главарь (про тебя), вот этот силач, этот много знает о военных секретах, а этот – сильный маг. Но сейчас они не опасны, ибо Силу всю потратили на глупости. Так что с допросом не затягивайте, дорогие коллеги, а то они Силу обратно вернут, и будет труднее. Ну, у них какая-то неувязка, приказа до сих пор нет, потому что нас на какой-то другой базе ждали. А у них без приказа никак. Так что у нас есть чуть-чуть времени до приказа. Как предлагаешь организовать побег?

– Значит, он всё-таки шпион, – вздохнул Пип. – Я же чувствовал!

Привычка верить незнакомым трилобитам до добра не доводит. Сила у кого-нибудь вернулась?

– Я пустой, – отозвался Шумар.

– Я чуть-чуть могу видеть сквозь стену, – сказал Парабар.

– И что ты видишь?

– Ещё одну стену.

– Я тоже пустой, но предчувствую какие-то события, – прислушался к себе Пип.

– Давай не будем уточнять, какие, – вздрогнул Шумар. – По слухам они тут пытки применяют.

– Я способен на пару-тройку хороших ударов, – сказал Изя.

Подплыл Эня, потёрся об Изину глабель:

– Мама! Гуять!

– Гулять пока не получится, – грустно улыбнулся Изя. – Изверги, хоть бы ребёнка отпустили.

– Эня гуять! – обиженно повторил Эня. Изя его порядком избаловал, все желания сразу выполнял – вот Эня и недоумевал, почему нельзя гулять, если хочется.

– Злые дяди заперли Эню, маму и их друзей и не пускают гулять, – объяснил Изя.

– Дяди бяки? – уточнил Эня.

– Дяди бяки, – от души согласился Изя. – Чтоб их… при ребенке не буду говорить, куда и зачем.

Эня подумал-подумал, принял вертикальное положение и неожиданно для всей компании издал жуткий вопль – от нормальных частот до ультразвукового диапазона. Стены дрогнули. Пипа аж в сторону шарахнуло.

– Энька, ты взорвался? – тревожно спросил Изя. – Я не вижу ничего в этой темноте.

– Дяди бяки бух-бух, – сказал Эня, чем-то очень довольный. – Бух-бух, бах-бах. Эня гуять.

– Вы что творите, негодные трилобиты? – это включилось переговорное устройство – двери без нужды не открывали, чтобы пленники не сбежали. – Вот сейчас позову майора!

– Всё в порядке, сержант, мы оплакиваем свою горестную судьбу, – быстро ответил Парабар. – Как сказал поэт:

Последний миг, сладчайший миг, Ты наконец меня настиг!

Охранник замолчал – видимо, подбирал цитату в ответ.

И тут раздалось дальнее, очень тихое гудение.

А в это время далеко-далеко от секретной базы № 32…

– Вы засекли, сигнал, Эн-Третий?

– Да, Эн-Пятый. Вот в этом квадрате. Далековато. И слишком поверхностные слои.

– Но диапазон наш, я не ошибся?

– Диапазон наш. Это просьба о помощи. Явно детёныш, частоты высокие, амплитуда низкая.

– Эх, если что не так – опять достанется за ложный вызов. Первый, Первый, я – Эн-Пятый! Сигнал бедствия в квадране Н-219. Детёныш.

Мы уходим на вызов.

– Опять надумали какую-то шалость, – послышался в переговорнике приятный бас. – Знаю я вас, молодёжь. Сигнал зафиксирован на осциллографе?

– Так точно.

– В квадрате Н-219 наших отродясь не бывало. Слишком близко к поверхности. Это аберрация. Искажение звукового поля. Ладно, лучше перебдить, чем недобдить. Валяйте, развлекайтесь.

Эн-Третий и Эн-Пятый переглянулись и включили первую скорость. Их мощные восьмиметровые (на нашы размеры) тела вонзились в море и исчезли вдали – там, где в секретных подземельях аномалокаров позвал на помощь маленький детёныш.

А в это время на секретной базе № 32…

– Точно что-то приближается, – сказал Пип. – Что-то большое и страшное. Шумар, неужели ты не чувствуешь? Это же даже не Силой чувствуется, это море вибрирует.

– Нет, – вздохнул совершенно убитый Шумар. – Я вообще ничего не чувствую, и отвали от меня.

Эня погладил Пипа по пигидию и сказал, объясняя:

– Эня гуять.

А в это время в поверхностных водах над секретной базой № 32…

– Ничего тут нет, Эн-Третий. Только кораллы, – сказал Эн-Пятый, сканируя пространство. – Правда, в кораллах слишком много гротов. И гроты слишком правильной формы для естественных образований. Ага!

Вот в том гроте существо нашей генетической группы. Видимо, это оно подало сигнал бедствия.

– Осторожненько разбираем на молекулы все рифы, – сказал Эн-Третий.

– Обожаю эту часть работы.

– Мальца не пришиби, – проворчал Эн-Пятый.

А в это время на секретной базе № 32…

Всё загудело вокруг трилобитов, задрожали стены, запрыгал пол. На спины и головы посыпалось каменное крошево. Хрясь! Стена лопнула, сквозь неё прорисовалась трещина.

– Бежим! – вскочил Парабар.