Тринадцать

Кейн выставил вперед правую ногу, затем плавно занес ее над левым коленом. Сел, скрестив перед собой ноги, сложил руки на груди и немного выждал. Он помнил, что скомканный листок улетел вперед, под кресла переднего ряда. Наконец нащупал его ногой, услышав легкое шуршание бумаги, и чуть подтолкнул вперед.

Сидящий перед ним Спенсер глянул влево, пытаясь определить источник звука. Затем вправо. Ничего не увидел. Ему пришлось бы наклониться, чтобы заметить бумажный комок.

Кейн тоже его больше не видел, но знал, где тот находится, чисто по наитию.

Присяжная справа от Спенсера, Бетси, оперлась ладонями о сиденье и поменяла позу, вытянув ноги, а затем упрятала их под скамью, скрестив лодыжки. И тут вдруг что-то услышала. Кейн тоже это услышал. На сей раз звук был громче. Отчетливый хруст бумаги. Бетси наклонилась, чтобы посмотреть, в чем дело, и выпрямилась уже с бумажным комком в руке. Некоторое время неподвижно сидела, держа его перед собой и уставившись на него, как на магический хрустальный шар.

На одной из бумажных складок отчетливо читалось слово «Виновен». Сидящая рядом с Кейном Рита заметила, как Бетси что-то подобрала с пола. Подалась вперед и осторожно тронула ту рукой за плечо.

– О боже, тут же написано «виновен», – пролепетала она.

– Точно, – отозвалась Бетси.

Обе женщины вытянули шеи в сторону Спенсера.

– Что за дела, Спенсер? – вопросила Бетси.

Тот недоуменно посмотрел на нее.

– В смысле? – отозвался он.

Стоящая у двери женщина-пристав услышала их голоса и, пройдя мимо Кейна, наклонилась к ним, готовая сказать им, чтобы они замолчали. Вот тогда-то и увидела этот бумажный комок. Бетси повернула его так, чтобы ей было видно, что там на нем написано. Пристав резко выпрямилась. Велела им сохранять тишину. Забрала у них скомканную бумажку и направилась к судье.

Кейн, который по-прежнему ни во что не вмешивался, изобразил растерянность. Воспользовавшись отсутствием пристава, Бетси не стала сдерживаться.

– Ах ты мелкий интриган! – выпалила она.

И все остальные присяжные это услышали.

Глава 42

Чтобы угомонить разбушевавшихся присяжных, потребовалось вмешательство всех присутствующих в зале сотрудников службы безопасности суда. Всех пятерых. А когда присяжных уводили с трибуны, они все еще продолжали пререкаться. Во всех судебных процессах, в которых я принимал участие за все эти годы, присяжным впервые грозило привлечение к ответственности за неуважение к суду.

Крис Пеллоси, парень с бледной как у мертвеца физиономией, веб-дизайнер, одной рукой тянул Спенсера за свитер, а другой возмущенно тыкал в Мануэля Ортегу. Дэниел Клэй, любитель научной фантастики, присоединился к пенсионеру Брэдли Саммерсу, самому пожилому среди присяжных, и Джеймсу Джонсону, переводчику, которые громко призывали остальных вести себя потише. Естественно, без толку. Орать на людей, призывая их замолчать, – занятие совершенно бессмысленное.

Мануэль, музыкант, воинственно напирал на здоровенного Терри Эндрюса, в то время как Бетси с Ритой крыли почем зря Спенсера Кольбера.

В стороне от всей этой катавасии оставался всего лишь один человек – Алек Уинн, который тихо сидел на своем месте, опустив голову. Наконец приставы вывели присяжных из зала. И даже когда дверь в коридор закрылась за ними, до нас по-прежнему доносились отголоски их жаркого спора.

– Господи, да что там происходит? – заволновался Бобби.

Вернувшись к своему клиенту, я попытался успокоить его.

– Понятия не имею, но в любом случае это может оказаться вам на руку, – сказал я.

– Каким образом? В каком это смысле на руку? – спросил он.

– Суд едва только начался, а мнения присяжных, похоже, уже успели разделиться. Это хороший знак. Будем надеяться, что так все и останется.

Бобби вроде понял. Немного воспрянул духом. На щеки его вернулся румянец. Мои слова явно его приободрили.

Все это того стоило. Я много от чего отказался, чтобы сидеть сейчас рядом с Бобби Соломоном и представлять его интересы. И, глядя на него в эту секунду, понял, что сделал правильный выбор.

– Значит, у нас еще есть шанс? В смысле, я никогда не видел этот нож до сегодняшнего дня, Эдди! Клянусь, что никогда даже не видел его раньше, не говоря уже о том, чтобы прикасаться к нему! – запинаясь, выпалил он.

– Бобби, насчет той биты, которую нашли в спальне… Руди сказал мне, что обычно вы держали ее в прихожей – это так?

– Да, именно так. Я вырос на ферме, и мой отец не любил огнестрельное оружие. Поэтому постоянно держал у входной двери увесистый деревянный брусок. Чисто для самозащиты, понимаете? Однажды он расколотил эту деревяшку о башку одного типа, который явился к нам выбивать какой-то долг. Отсидел за это пару месяцев. А когда вышел, то пошел и купил себе бейсбольную биту. Поставил ее в том же самом месте, в маленькой нише рядом с дверью. Сказал, что бита так легко не сломается. Я всегда поступал точно так же, независимо от того, где жил и какая у меня была охрана. Хотя никогда ее не использовал.