Тринадцать шагов вниз

В доме была Куини Уинтроп, но он обнаружил это уже после того, как поднялся к себе и снова спустился, чтобы проверить, сможет ли вынести тело в сад через кухню и прилегающие к ней две комнатушки. Куини была на кухне, в фартуке поверх цветастого платья. Она наводила порядок.

— Вы не забыли покормить кота? — спросила она.

— Сейчас покормлю.

— Не беспокойтесь, — торжественно заявила Куини, будто справилась с каким-то сверхсложным заданием и ожидала поздравлений. — Я уже накормила его. Правда, он не был голоден.

Микс ничего не сказал. Долго ли она здесь пробудет? Куини ответила, хотя он и не спрашивал:

— Я побуду здесь еще пару часов. Убралась в кладовке и в прачечной. А теперь вот занимаюсь кухней. Ну и беспорядок же здесь!

Он насторожился.

— Прачечная? Тут есть такая?

— Да, вот там. Посмотрите.

Оно провела его в комнату, больше похожую на сарай с кирпичными неоштукатуренными стенами. В углу стояло нечто, напоминающее старую печку.

— Что это?

— Это медный котел. Наверное, вы такого и не видели, да? Моя мать в таком стирала. Ужас. Женщины использовали стиральную доску. Очень вредная штука.

Микс сосредоточился. Слова «стиральная доска» не значили ничего, но «прачечная»… Кристи держал трупы в прачечной, пока готовил место для захоронения. Он поступит так же, как только эта долбаная старуха уйдет. Стоит забрать у нее ключ. Еще вчера надо было забрать, когда она просила покормить кота. Но что, если она не отдаст?

— Знаете, наверное, будет лучше, если я заберу ключ мисс Чосер, — сказал он, когда они вернулись на кухню.

— Почему? — удивилась она, энергично распыляя на мебель чистящее средство. — Я сказала Гвендолин, что подержу его у себя. Мне же нужно будет входить и выходить. Так что, если не возражаете, отдавать я его не буду. Мы с Олив хотим прибрать здесь, чтобы сделать Гвен сюрприз. Боюсь, что бедная Гвендолин — очень плохая хозяйка.

Сказать было нечего. Он вернулся к себе, надеясь, что Куини не взбредет в голову подняться наверх. Если взбредет, то она почувствует запах. Ему не хотелось сидеть, смотреть телевизор и даже читать книгу о Кристи. Он жаждал деятельности. Прихватив инструменты и пластиковый пакет, он вышел на лестницу и прислушался. Снизу не доносилось ни звука. Он открыл дверь той самой комнаты и обмотал голову и нос шарфом. Вонь все равно ощущалась, но гораздо меньше. Когда он снял половицы, вонь усилилась, но, стараясь не думать о ней, Микс заставил себя продолжить работу, дыша ртом.

Все выглядело так же — маленькое тощее тело, завернутое в красную простыню. Чтобы вытащить труп, пришлось наклоняться слишком близко и дважды подавлять приступы рвоты. Но ему удалось вытащить тело. Если оно внешне и не изменилось, то явно прибавило в весе. А еще на полу лежали красно-черные стринги, фривольная штучка. Как он не заметил их, когда выбрасывал остальные вещи? Микс поднял стринги и положил в карман. Проще всего оказалось засунуть тело в пакет, и, когда дело было сделано, Микс закрыл пакет, на застежку, испытав при этом огромное облегчение.

А что, если старуха поднялась наверх и сейчас стоит за дверью? Но ее не было. Микс перетащил тело к себе и вернулся обратно, чтобы прибить половицы и проверить, остался ли запах.

Конечно, остался. Не такой сильный, но все еще мерзкий. Со временем выветрится. Микс подумал, что по дороге домой стоило купить бутылочку джина, а то он почти кончился. Ну, может, и к лучшему. Он допьет его, пока не ушла Куини Уинтроп.

Она ушла в половине седьмого. Микс видел ее из окна спальни. Конечно, стоило бы спросить, когда она собирается вернуться, но такой вопрос мог показаться ей странным. В конце концов, можно задвинуть засов, когда он понесет тело вниз. Что Микс и проделал. Потом, снова поднявшись наверх и захватив свои ключи, он поднял сверток и вытащил его на лестницу.

Будь она чуть тяжелее, он вряд ли справился бы. На втором этаже он увидел Отто, который мяукал под дверью спальни старухи. Микс не знал, зачем открыл дверь и впустил кота, но тем не менее сделал это. Возможно, чтобы остановиться и передохнуть — очень уж тяжелым оказался пакет. Каждый шаг давался с трудом, но он заставил себя дотащить тело до кухни. На пороге он услышал, как кто-то вставил ключ в замок. Он застыл. Дверь закрыта на задвижку, никто не войдет, волноваться незачем. Ключ снова повернули, затем поднялась крышка почтовой щели и раздался голос Олив Фордайс:

— Мистер Селлини, мистер Селлини, вы там?

Он затаил дыхание.

— Впустите меня! Зачем вы закрыли дверь? Мистер Селлини!