Тринадцать тысяч дней без солнца. Часть первая

Это было как-то совсем не про меня. Всю свою жизнь я цинично высмеиваю сердечные раны. И тогда была больше как-то всё чтением занята. А тут влюбилась, да еще реву. Дядька напрягся:

– А что не так-то? С твоим молодым человеком?

– Да всё так… просто немного не поняли друг друга.

– Немного? – усомнился Володя.

– Да-да. – я вытерла сопли. Советоваться с дядькой в неполных шестнадцать, спать с парнем или нет, было недопустимо. – Всё нормально, просто чуть-чуть расстроена.

– Ты бы училась лучше. – вздохнул Володя.

Учиться я перестала в пятом классе. Школу старалась не пропускать, до такой степени не наглела. Но уроки не делала вообще. Что-то успевала сделать перед уроком, что-то списать, а иногда просто говорила учителю, глядя прямо в глаза: «Я не знаю». Кстати, я как-то то же самое выдала во ВГИКе принципиальной преподше. Не прокатило. Пришлось учить и пересдавать.

– Да, да… – вяло отмахнулась я от дядькиных нравоучений.

Мне было не до учебы. До завтрашнего дня надо было что-то решить. В принципе, логично было дать. Коль уж сама по глупости спалилась со своей не девственностью. Предварительно я надумала с Гошей переспать, но оставила до утра лазейку. Чтобы передумать. Если что. Мы встретились после уроков около его дома. Кстати, Гоша тоже был уже не девственником. Был у него какой-то там опыт на прежнем месте жительства. На встречу я пришла, ещё не зная ответа. Но, бабы – дуры. Да, да, я именно так и думаю. Даже самые умные женщины в вопросах любви бывают невозможными идиотками. Я посмотрела на Гошу, и мой внутренний маятник определенно качнулся в его сторону. Терять симпатичного парня, самого симпатичного в классе, не хотелось.

– Что ты решила? – сходу спросил Гоша.

– Может «привет», блядь? – психанула я.

– Привет… так что ты решила?

И баба-дура внутри меня дала свое согласие на секс. А лучше бы не давала, и причин тому великое множество. Во-первых, сексом, как я сейчас понимаю, это можно было назвать с большой натяжкой. Даже и тогда ощущение «что-то не то» не покидало меня.

У всех есть представление о том, как мужчины ходят в туалет по-маленькому? Им приходится держать свой аппарат в руках, а иначе они просто обоссут себе все ноги. Я уверена, что Гоша справлял малую нужду точно таким же образом, как все мужики. Потому, что я никогда не видела его с обоссанными ногами. Но во время секса он упорно не прикасался к своему органу – типа в падлу, что ли? Или, дело было в том, чтобы случайно не задеть мой орган? И то, и другое было совершенным идиотизмом. В общем, несколько минут уходило на спортивное попадание. Потом попадание свершалось, происходило каких-то несколько фрикций, потом в программе было спортивное вынимание – и за это я, конечно, Георгию благодарна. Хоть что-то он знал о сексе. В общем, за те раз десять, что мы трахались, я не залетела. Но вот это ощущение «скучно…» – оно преследовало меня каждый недолгий акт. Да, это был мой первый опыт осознанного секса, так сказать. Но я была уверена, что происходит что-то не то. Однако, влиять на это я не была готова. Возможно, на это нельзя было повлиять в одностороннем порядке?

А потом произошло логичное. То ли мне надоел скучный секс, то ли Гоша остыл, добившись своего. Но мы расстались. И достаточно безболезненно. Как и в любом неудачном послевкусии витал вопрос: а стоило ли оно того? Тогда было очевидно, что нет. Сейчас, спустя тридцать с лишним лет, я понимаю: почему бы и нет? Гоша был не самым плохим, что со мной случилось в жизни. И до, и после него, со мной случались гораздо более страшные вещи.

Прошло лето. Я, как и всегда, не испытывала недостаток внимания от парней. То лето я гуляла в автодоре. Там не было Гоши, не было больше половины наших общих одноклассников, зато были взрослые парни, послеармейского возраста. Например, Олег. Он был в меня влюблен, и вёл себя очень по-джентльменски. Я наивно хлопала глазами, как человек, который понятия не имеет, что может быть надо взрослому парню от девушки. А он верил, и просто ухаживал за мной. Для того времени и нашего совкового менталитета очень даже неплохо ухаживал. Так и прошло моё лето. Терпению Олега можно было смело ставить памятник. Поэтому, чтобы его не огорчать, я продолжала таскаться в автодор и в сентябре. Кстати, кроме маленького роста, у Олега не было недостатков. Я вполне могла бы в него влюбиться. Шестнадцать лет – время любить. Но я знала, чем в итоге всё закончится. Или продолжится – неважно. Когда тебе шестнадцать, ты девушка, и твой сексуальный опыт либо страшен, либо скучен – тебе совершенно не хочется набираться нового опыта. Мне не хотелось. А может и зря.