Тринадцатая ночь (СИ)

– Ладно, – он застегнул пуговицу и вернулся к ее губам.

– Просто… – начала она, снова уклоняясь.

– Ты не обязана объяснять. – Он стал целовать шею.

– Спасибо.

– У меня презиков все равно нет, – ухмыльнулся он между поцелуями.

Она ничего не смогла ответить, потому как он снова занялся исследованием ее груди.

– Но я бы очень хотел прикоснуться к тебе, – прошептал он ей в ухо. Его слова послали новую волну жара между бедер. Трусики стали влажными.

– Только прикоснуться? – с придыханием спросила она.

– Только прикоснуться.

Она расстегнула джинсы для него. Он довольно зарычал, прижимаясь к ее лбу своим. Он целовал ее скулу, пока руки стягивали с нее брюки, поглаживая кожу у края трусиков. Она стянула кроссовки и начала ерзать в своих джинсах, пока они не оказались на полу рядом с бюстгальтером.

Нарочито медленно он скользнул пальцами под шелковистую ткань ее трусиков. Она приподняла бедра навстречу прикосновению. Он приник губами к тому самому местечку у основания ее шеи и опустил пальцы ниже, начав ласкать чувствительную точку. Она громко застонала, отчаянно пытаясь избавиться от напряжения между бедрами.

Он осторожно ввел один палец, довольно зарычав от того, какой влажной она оказалась. Добавил второй палец и стал массировать клитор, сначала медленно, потом все быстрее и быстрее по мере того, как ускорялось ее дыхание. Втянул в рот сосок и чуть сдвинулся, чтобы протолкнуть пальцы еще глубже.

Внезапно мир Гермионы сжался до одной точки и взорвался яркими красками, закрутившимися под веками как картинки калейдоскопа. Она сжала его плечо, задрожала и протяжно закричала, теряясь в ощущениях. Приятная дрожь медленно спадала, и чувство реальности постепенно возвращалось. Она открыла глаза. Он жадно пожирал ее взглядом. Его грудь опадала и поднималась от быстрого дыхания.

Она понятия не имела, что сказать. Но, опять-таки, говорить и не хотелось. Чего ей хотелось, так чтобы он тоже почувствовал это. Приподнявшись, она опрокинула его на спину и, оказавшись наконец сверху, поцеловала. Ее губы заскользили вниз к скуле и шее, нежно вылизывая, посасывая и покусывая бледную кожу. Он извивался под ней, дыхание стало рваным. Она с упоением обнаружила, что местечко между шеей и плечом было определенно его эрогенной зоной – едва она коснулась его языком, как из горла Драко вырвался животный рык. Он сжал руками ее ягодицы, придвигая ближе к себе.

Она двинулась вниз к его груди, слега прикусив сосок зубами. Опустилась еще ниже, обводя языком кожу у кромки резинки боксеров и одновременно сжимая руками выпуклость на брюках. Он судорожно вдохнул.

– Грейнджер… – полушепот, полумольба.

Она ничего не ответила, только расстегнула пуговицу и молнию. Его брюки присоединились к куче ее одежды на полу. Ее левая ладонь медленно заскользила по внутренней стороне его бедра, остановившись у самого края боксеров. Правой рукой она слегка потянула резинку трусов, позволяя выскользнуть наружу только кончику члена. Она подняла глаза, чтобы встретиться с его взглядом, но он не смотрел на нее: голова запрокинута на диванную подушку, подбородок смотрит в потолок, бисеринки пота застыли на груди и животе. Она полностью стащила с него боксеры и передвинулась вверх, ложась рядом с ним. Одна его рука запуталась в ее волосах, другая так крепко сжимала ее плечо, что она знала – останется синяк.

Ее пальцы нежно скользнули по кончику его члена, размазывая жемчужную капельку спермы по головке. Он глубоко стонал, когда ее рука двигалась вверх и вниз по стволу, мягко сжимая его. Его член становился теплее и тверже в ее ладони. С ускорением его дыхания она начала быстрее водить рукой и усилила хватку. С каждым его выдохом вырывался стон. Потом стоны перешли в «Блять… Вот блять!». Он еще сильнее сдавил ее плечо, сжал в кулаке волосы, и внезапно… закричал, содрогнулся и кончил, забрызгав горячей спермой ее руки и свой живот. Она медленно разжала ладонь. Он все еще дрожал и тяжело дышал, выпутал пальцы из ее волос и поднес руку ко лбу.

Она дотянулась до ближайшего предмета одежды (это оказалась ее рубашка) и вытерла пальцы и его живот. Потом положила голову на его грудь и с улыбкой на губах слушала, как успокаивалось его сердце. Он обнял ее за талию и поцеловал в волосы.

– Знаешь, – сказал он (голос был еще хриплым), – я ничего такого не планировал. Хотел только поцеловать тебя.

– Я вообще планировала только воспользоваться твоей уборной и идти домой.

Он мягко усмехнулся и потрепал ее по волосам.

– Жалеешь?

– Нет. А ты?

– Определенно нет.

И она именно это имела в виду: она действительно, искренне не жалела. Ни о секунде случившегося. Слушая биение его сердца, чувствуя его теплое дыхание на своем лбу, она осознавала весь абсурд ситуации: вот она, Гермиона Грейнджер, практически голая лежит на диване с полностью голым Драко Малфоем, чья кожа была еще немного липкой от смеси ее слюны и его спермы, чьи пальцы пахли ею, чья спина была покрыта метками от ее ногтей…