Тринадцатая реальность (СИ)

— Давай тоже споем новую песню, — предложил я. — Время еще есть, а музыку ты подбираешь влет. Неинтересно петь то, что все уже слышали не по одному разу. И песня у меня есть из тех, которые сочинили японцы. У нас ее сначала пели на японском, а русский текст появился позже. Называется «Каникулы любви». Подожди, сейчас возьму гитару.

Я сходил в нашу комнату за гитарой, вернулся в гостиную и, чтобы было удобней играть, сел на диван. Мое исполнение не тянуло на дуэт двух японок, но получилось тоже неплохо.

— У моря, у синего моря со мною ты, рядом со мною. И солнце светит, и для нас с тобой целый день поет прибой. Прозрачное небо над нами, и чайки кричат над волнами, кричат, что рядом будем мы всегда, словно небо и вода.

— Замечательная песня! — сказала жена. — Почему ты мне ее раньше не пел?

— Да как‑то не приходило в голову, — ответил я. — Садись и подбирай мелодию, а я пока запишу текст. Если нужно, сыграю еще.

К вечеру жена выучила песню, и в семь мы уже были у апартаментов великого князя. Нам назначили встречу на то время, когда во дворце обычно ужинали, поэтому я не удивился тому, что в одной из комнат был накрыт стол.

— Немного подождем, — сказала встретившая нас Елена. — Муж с остальными сейчас должен подойти. Может, вы пока мне что‑нибудь споете, князь?

— Можно, — согласился я. — То, что у вашего мужа есть рояль, на котором приходится играть жене, я знаю. А как насчет гитары?

— Аяка, принеси князю инструмент! — приказала Елена служанке.

Та поклонилась и, мелко семеня ногами, выбежала в другую комнату. В отличие от своей госпожи, носившей местные платья, эта девушка была замотана тканью на японский манер. Вернувшись, она опять поклонилась и протянула мне гитару. Я с позволения хозяйки сел на диван и исполнил ей песню Высоцкого о рае в шалаше.

— Украду, если кража тебе по душе, — зря ли я столько сил разбазарил? Соглашайся хотя бы на рай в шалаше, если терем с дворцом кто‑то занял!

— Вы, князь, будете почище Казановы, — услышал я голос Андрея. — Вот так оставляй с ним жен! Свою от нас увез, а наших охмуряет!

Оказывается, пока я рвал душу и терзал струны, пришли недостающие участники вечеринки.

— Меня попросили — я сыграл, — пожав плечами, ответил я, откладывая гитару. — Княгиня просто чудесная женщина, но у меня уже есть свое чудо!

Мы сели за стол, на котором, помимо большого торта, были фрукты и много других сладостей, и с полчаса ими наедались, разговаривая о разных пустяках. В конце говорили о картинах Александры, с которых переключились на ее родственников.

— Я так за них боюсь! — сказала она. — Американские штаты — очень сильное государство, и если будет война…

— Будет, но не в этом году, — сказал я. — Основа их ударной мощи, помимо флота, — это авиация. Корабельной мало, а другим самолетам нужны аэродромы в Европе. Англичане отказались давать свои, а в Норвегии до следующего лета просто не успеют построить. И нужно перевезти через океан слишком много солдат и боевой техники.

— Вы меня не сильно успокоили, князь, — вздохнула Александра. — Мне муж уже говорил и об их выборах, и об аэродромах, но все это только отсрочка. Я рада, что российский флот поможет Франко–Германской империи, но мне все равно страшно. Почему мужчины так любят воевать? Этих колоний… их же очень много. Почему нельзя разделить?

— Американцы почувствовали свою силу и не удовлетворятся малым, — покачал я головой. — Они захотят единолично править миром. Дурная затея, которая за тысячи лет так никому и не удалась, но все равно желающие находятся. Если им вмазать как следует, на время утихнут. Постоянного и долгого мира не было никогда и нигде. Люди слишком драчливые и жадные до чужого добра, чтобы тихо сидеть на своей земле и пользоваться только плодами своего труда. Им вечно чего‑нибудь не хватает, да и напрягаться неохота, а у соседей всегда всего больше, да еще не по праву!

— У нас действительно очень мало хорошей земли, — грустно сказала Елена. — Раньше в плохие годы в деревнях старики уходили умирать, чтобы не отнимать еду у детей и внуков.

— В ближайшие годы в этом мире многое изменится, — сказал я. — Наша империя должна стать сильнее многих. Новая империя и Япония — наши союзники, которых мы не оставим без помощи. Главным сейчас будет отбиться от янки. А вам не нужно так переживать. Это не принесет пользы вашим близким и нанесет ущерб вам. У императора Августа под рукой два народа, мощная промышленность и сильные армия и флот. Американцы всегда были немного самоуверенной нацией, я думаю, что Бог их за это накажет.

— После этих слов я спокоен за наше будущее, — усмехнулся Андрей. — Мы, кажется, собрались повеселиться? Князь вы не объелись? Петь сможете?

— У нас приготовлена одна новая песня, а остальной репертуар старый, — предупредил я. — Так получилось, что мы давно не занимались пением.