Тринадцатая редакция. Напиток богов

Он спустился вниз, добежал до «Феи-кофеи», прячась от солнечных лучей в тени дома. Алисы нигде не было. Джордж стоял к нему спиной, облокотившись о стойку, и о чём-то разговаривал с барменом.

— Ужин и на пару слов, — бросил шемобор, проходя мимо, и направился к своему любимому столику. Народу было не очень много: вечерние завсегдатаи ещё не подошли, случайные дневные посетители уже уходили.

Джордж подошел через некоторое время. От него пахло шампунем, каким-то одеколоном и чёрт знает ещё чем — удовольствием, что ли?

— Скоро принесут ужин. Ты ведь не откажешься от лазаньи? — спросил он, усаживаясь за стол.

— Ты слыхал когда-нибудь о такой вещи, как дверной глазок? — напрямик спросил у друга шемобор.

— Без загадок, если можно.

— А если без загадок, то имей в виду, что твоя дверь отлично просматривается из квартиры, в которой ты меня разместил. И старушка-соседка, может статься, ведёт счёт твоим победам.

— Неправда. Сегодня — особенный случай! — вскинулся Джордж.

Помолчали.

— Очень смешно наблюдать за влюблённым, — возобновил разговор Дмитрий Олегович.

— Мы не влюблённые, — встряхнул волосами Джордж, — просто… проводили вместе время.

— Я не о вас. Я о себе. За вами было не особенно интересно наблюдать. Такие отношения мне наскучили ещё десять лет назад.

Дмитрий Олегович в самом деле наблюдал за собой — со стороны и изнутри. Было тепло, тревожно и весело. В нём звучала гамма прежде незнакомых чувств. Как будто Алиса была ключом, а он сам — дверью, которая долго-долго была на замке, и вот наконец открылась, из помещения выветрился затхлый пыльный воздух, и его овевает свежий морской бриз, ну, и так далее.

Джордж внимательно посмотрел на своего друга — он как будто снял трагическую маску, которую носил с первого дня их знакомства, а может быть, и раньше: уголки губ, вечно опущенные вниз, разгладились, отчего презрительно-насмешливая ухмылка исчезла, уступив место какой-то удивлённой гримасе. Выражением лица Димка очень напоминал похмельного Вустера в исполнении Хью Лори, впервые познакомившегося со своим великолепным дворецким Дживсом.

— Тебя пыльным мешком никто из-за угла не стукнул? — предупредительно спросил хозяин.

Его друг неопределённо пожал плечами.

— Вы в шахматы-то хоть играли или сразу перешли к делу? — спросил чуть погодя Дмитрий Олегович.

Джордж ещё раз внимательно посмотрел на него — и, кажется, понял, в чём дело.

— Ты только не подумай, что это месть. Во-первых, я не знал, что ты…Что это она…

— А чего ты сразу оправдываешься? Какая ещё месть? По-моему, у нас настолько разные вкусы, что никогда раньше… Погоди, ты что, до сих пор помнишь ту историю с Катей Солнышком?

В десятом классе Джордж влюбился в девчонку, учившуюся классом младше. И, конечно, немедленно поделился этой информацией с другом. Героиню его грёз все звали Катя Солнышко, и она так и не узнала о его чувствах. Друг, разумеется, поднял его на смех. Зато летом, когда Соколовы на месяц уехали отдыхать во Францию, Димка шутки ради закрутил с Солнышком роман. Добился полной и окончательной победы, но когда Джордж вернулся, этот роман закончился.

«Нет, ну в самом деле, надо же мне было чем-то заняться, пока тебя нет? — спокойно объяснял другу Маркин. — А ты мне все уши своей Катей прожужжал. Ничего особенного. На пару раз годится. Но не больше. И самое главное — никогда не вози девчонок на острова в ЦПКО. Кажется, что вы выбрали безлюдный остров, на который можно попасть только на лодке. Лодка надёжно закреплена, расстелен под кустом плед, начинаются первые несмелые ласки. И вдруг, откуда ни возьмись, на поляну бегут дети, их родители, бабушки и дедушки, решившие устроить под вашим кустом пикник! Приходится поспешно одеваться, прыгать в лодку и искать новый остров. А там — муравейник!»

— Я про Катю не забывал, — прервал молчание Джордж, — мы с тобой из-за этой истории несколько лет не разговаривали.

— Нет, погоди. Ты разобиделся на меня месяца через три после этого, из-за твоих принципов.

— Это было из-за Солнышка. Мне пришлось выждать время, чтобы ты не подумал, что из-за неё.

— Тогда зачем было ссориться? Ссорятся для того, чтобы показать козлу, какой он козёл и в чём он неправ. Ссора — это воспитательный элемент. Ты наказываешь человека, лишая его своего общества. Если человек дорожит тобой — он поймёт, что больше так поступать не надо. В моём случае, впрочем, ты бы ничего не добился. Может, не стоило вообще ссориться?

— Стоило. Я не мог больше тебе доверять.

— А до этого мог? Серьёзно? Я сам себе в те годы не мог доверять. У меня же башка была напрочь простреленная. Так что, серьёзно, всё из-за неё?

— Да.

— Но почему ты с ней-то так ничего и не предпринял?

— Ей я тоже не мог доверять.

— Но почему? Она-то даже не знала о твоих чувствах!

— Если она предпочла тебя — то о каком доверии могла идти речь?

— Сделал бы пару шагов ей навстречу — глядишь, предпочла бы и тебя. Особенно после того, как я её так вероломно бросил.