Тринадцатое чувство

Дубравина бросилась к пробоине в стене, залезла на второй этаж и с облегчением обнаружила потрепанного, но живого Севу в окружении трупов. Он сидел, облокотившись на стену с закрытыми глазами.

Девушка быстро достала небольшой футляр ‒ стандартный набор оперативника «Вертикали», состоящий из нескольких, готовых к употреблению препаратов «на все случаи жизни». Она вколола в шею напарника «атомный коктейль», способный поставить на ноги полуживого человека на короткий период времени.

‒ Нам срочно нужно уходить, ‒ заторопилась Лина, легонько похлопывая Мирного по щеке.

‒ Зачем ты вернулась, глупая? ‒ запротестовал тот, как только распахнул веки. ‒ А если бы я тут не разобрался?

‒ Некогда объяснять, идем.

Агент кое-как подняла Северина на ноги и позволила опереться себе на плечо. Он весил чертовски много, не говоря о том, что ростом был намного выше. Это сильно усложняло и без того непростое передвижение.

‒ Куда мы? ‒ не понимая, что происходит, запротестовал Сева. ‒ Я слышал полицейские сирены. Суровый наверняка уже здесь.

‒ Именно поэтому нужно уходить. Я знаю, кто спонсировал разработки Родиона.

‒ О чем ты говоришь?

‒ Нам тоже интересно знать, поделитесь, ‒ раздался самодовольный голос старикашки за спинами напарников, когда те почти добрались до разрушенной стены.

***

‒ Ты знаешь, что делать, паршивая выскочка, ‒ злобно прохрипел Харитон Сергеевич, лично направляя на агентов коллекционный револьвер с серебряным покрытием. ‒ Выбрось оружие на улицу и развернись.

‒ Черт, ‒ протянула Дубравина, удрученно вздыхая и выполняя приказ.

Лина ужасно устала поддерживать необъятного Севу, так что позволила себе усадить его на уцелевшую подушку от дивана.

‒ Что происходит? ‒ недоумевал Мирный, переводя взгляд с богача на коллегу и обратно.

‒ Старый козел не хотел, чтобы мы вмешивались в следствие не потому, что заботился о престиже компании, ‒ с презрением сообщила Дубравина. ‒ Он боялся, что раскроют его участие в экспериментах сына. Хрыч осведомлен о коллекторе, потому что сам приказывал сваливать туда трупы.

‒ Какого хера? ‒ Северин Владленович, конечно, не ставил под сомнения выводы напарницы, но ни удивиться не мог.

‒ Здоровяк, что командовал отрядом напавших на нас убийц ‒ Карим из охраны Сурового. Я запомнила его противную рожу, когда нас встретили в аэропорту.

‒ Раз чересчур догадливая, верни то, что принадлежит мне, ‒ потребовал Харитон Сергеевич, переходя на визгливый, омерзительный тон. ‒ Записи, живо!

Коротким взглядом мужчина приказал телохранителям проверить Лину и те, с нескрываемым восторгом, облапали ее с ног до головы. Но ничего не нашли.

‒ Вы из-за формул убили сына?! ‒ потребовал ответа Мирный, прожигая гневным взглядом амбалов старого подонка.

Севу досадно раздражало, что отморозки трогают его напарницу. А еще, что он в кои-то веки ошибся и сделал ставку не на того человека.

‒ Да чихал я на малодушного нытика. Сгинул и дьявол с ним, ‒ взорвался Суровый, агрессивно жестикулируя. Его злило, что приходилось возиться с такими мелкими сошками. ‒ Как я устал с ним нянчиться. Я и лабораторию дал, и денег не жалел, а как дело дошло до испытаний на людях, мямля наркоманов пожалел. Убийцей себя почувствовал. Даже из дома ушел, слабак. Видите ли, матери в глаза смотреть было стыдно. Когда друзей угробил и девчонку насмерть сбил ‒ ни о ком не думал. А тут угрызения совести проснулись. Потом вроде успокоился, продолжил работать. Но продуманный гаденыш делал столько кристаллов, чтоб хватало ровно на один этап эксперимента. А тут в конец обнаглел, вздумал все бросить и уйти, чтобы жить спокойно!

‒ Родион хотел доказать, что достоин вас. Поэтому во всем уступал, ‒ разразилась праведным гневом Дубравина. ‒ А вы относились к сыну, как к пустому месту.

‒ Он им и был! Нашел золотую жилу, но не смог довести дело до конца. Тюфяк создал эликсир вечной жизни. Сколько денег я бы заработал, сколько бы еще успел сделать, продлив себе жизнь!

‒ Но для очистки этой дряни вы использовали живых людей в качестве фильтров! Это как минимум не этично.

‒ Деточка, в науке не существует понятия «этичность», в ней главное ‒ результат, ‒ торжественно заявил окончательно сбрендивший Харитон Сергеевич. ‒ История много раз это доказывала. Атомная бомбардировка на завершающем этапе второй мировой, эксперименты нацистов, вирусы из пробирок или напротив вакцины, все перечисленное ‒ ничто по сравнению с бессмертием. Неужели ты думаешь, что жизнь парочки никчемных наркоманов с подходящим набором ДНК, соизмерима с тем, чего может добиться человечество, раскрыв тайну вечности?

‒ Да вы безумец, батенька! ‒ саркастично фыркнул Мирный. Он умудрился выделить силы, чтобы покрутить пальцем у виска. ‒ А еще жену обвиняли в сумасшествии.

‒ Не льсти ему, ‒ Лина не понимала, какое чувство ее переполняла больше ‒ жалость или отвращение. ‒ Это всего лишь слабоумный старик, боящийся смерти.