Тринадцатое чувство

Лина опустилась на колени возле напуганного Руслана и занесла кулак, но так и не ударила. Обессилено опустив голову, она обрушила накопившуюся злобу рядом с головой парня. Мерзулин жалобно всхлипнул. Понадобилось пару минут, чтобы взять себя в руки и доложить обстановку.

‒ Мне жаль, ‒ безэмоционально посочувствовала Журавлева. ‒ Тарин отказывается посылать солдат за инфицированными. Я с ним согласна. Это неоправданный риск. Лучший выход ‒ немедленно ликвидировать угрозу, пока тела уязвимы.

‒ Но ПФЖ еще не поработила их разум! ‒ отчаянно сопротивлялась Дубравина, с ненавистью глядя на испуганно дрожащего рядом агента 2 ОНИГ. Она не могла простить ни себя, ни его за фатальную ошибку. ‒ Хотите, чтобы мы хладнокровно пристрелили семерых человек, молящих о пощаде?

‒ А если они решат искать помощь в ближайшем поселке? Понимаете, чем все закончится?!

‒ Мы попросим их самостоятельно добраться в часть. Они же пока ни для кого не представляют угрозы.

‒ Можете поручиться, что по дороге им не взбредет в голову сбежать или сообщить о происходящем родственникам? ‒ раздраженно рявкнула Таисия Андреевна. ‒ Не позволяйте эмоциям взять верх. Вы слышали приказ.

Журавлева отключилась. Лина схватилась за шлем обеими руками. Ее била нервная дрожь. Впервые она ощущала, сколь ничтожно мало от нее зависит: мысль, что мы принадлежим себе и что-то решаем ‒ иллюзия. Осознание простых истин заставило девушку поддаться истерии.

‒ Я не могу этого сделать, ‒ задыхаясь, призналась она себе, а заодно и понуро стоящему рядом Руслану. Тот выглядел не менее обескураженно.

‒ Я ‒ мужчина, возьму ответственность на себя, ‒ бледнея, заявил парень. ‒ Все равно, что стрелять по трупам.

Мерзулин непослушными руками достал пистолет и прицелился первому попавшему вулканологу в голову. В момент, когда он нажал на курок, Дубравина ударила коллегу по руке. Она не смогла спокойно наблюдать за расправой. Пуля пролетела в пугающей близости от ученых. Среди людей поднялась паника. Они в страхе смотрели инфицированными глазами на своих палачей.

‒ Всем молчать! ‒ истошно запищал Мерзулин, беспорядочно размахивая пистолетом. ‒ Что ты, мать твою, творишь? ‒ накинулся он на Лину.

‒ Успокойся, ‒ мягко попросила агент.

‒ Нет! Мы должны выполнить приказ. Это ‒ зло во благо. Пусть умрут единицы, чтобы жили миллиарды, ‒ уговаривал сам себя молодой человек.

‒ Я понимаю, что ты сейчас чувствуешь. Мы все уладим.

‒ Как?! Сдохнем вместе с ними? ‒ перестав прислушиваться к словам Дубравиной, Руслан вновь переключился на перепуганных вулканологов. ‒ Вы не представляете, что с вами будет дальше, ‒ оправдывался он. ‒ Я облегчаю вам смерть.

Ученые от страха жались друг к другу. В их лицах читалась мольба. И если бы не серые нити, пронизывающие радужку, Мерзулин отступил бы. Теперь же он никак не мог принять правильное решение: то прижимал оружие к шлему, то снова направлял пистолет на кого-то из группы. Он чувствовал угрызения совести, смятение и страх.

Лина решила воспользоваться его слабостью.

‒ Тебе необязательно брать ответственность на себя, ‒ мягко произнесла она, медленно протягивая руки к оружию коллеги. ‒ Позволь мне решить вопрос.

‒ А как же распоряжение Журавлевой?

‒ Положись на меня, и отдай оружие, ‒ Дубравина старалась излучать спокойствие и решимость.

Руслан поддался. Он выполнил просьбу и измученно опустился на серый снег, хныча, как шестилетний ребенок.

‒ Вот так, молодец.

Агент одобрительно похлопала парня по плечу, как обычно успокаивала брата. Она набрала в легкие максимум воздуха, резко выпрямилась и быстро сделала семь выстрелов ‒ все по ногам вулканологов и «на вылет». Мерзулин опешил и безумным взглядом посмотрел на девушку.

‒ Какого хрена происходит? ‒ заверещал он, вскакивая на ноги. Слез, как не бывало. Он накинулся на Лину, пытаясь вернуть свое оружие.

‒ Послушай меня, ‒ взмолилась Дубравина, с трудом сдерживая напор взбесившегося Руслана. ‒ Я не в силах их убить. И тебе не позволю. Так они точно не доберутся до поселка. Даже когда обратятся.

‒ Да откуда ты знаешь? Вдруг все не так?

‒ Тогда покончим с ними на обратном пути. Быстрее снегоходов до поселков они добраться все равно не успеют.

‒ Но у них есть транспорт.

‒ Забыл, какими неадекватными становятся заразившиеся?

‒ Да, но не сразу.

‒ Сольем бензин.

‒ Дура, ‒ разочарованно протянул Мерзулин, в итоге все же соглашаясь. ‒ Ты обрекаешь их на муки. Убить сразу ‒ большее милосердие.

‒ А если мы найдем лекарство? Пришлем помощь, как только сможем.

‒ А если нет?

‒ Хотя бы не станем убийцами.

‒ Ты жалеешь себя, а не этих несчастных, ‒ фыркнул Руслан. ‒ Боишься, что не справишься с таким грузом. Как эгоистично.

‒ Просто помоги перетащить всех в дом, ‒ грубо бросила Лина, в душе проклиная проницательного Мерзулина.

***