Тринадцатый Череп

– А, та симпатичная девушка, секретный агент. Конечно, Альфред. Я перешлю, сколько скажешь. Вы летите обратно в Ноксвилл?

– Вряд ли. Это первое место, где он станет меня искать.

– Журден?

– Нуэве.

– Нуэве!

– Ну или оба. Журден и Нуэве. Список желающих продолжает расти.

– А, так вот что ты имел в виду, когда говорил о проблемах. Я-то решил, что ты о черепе.

– О черепе?

– О Тринадцатом Черепе. Помнишь, ты спрашивал меня о нем в аэропорту? Так вот, это разожгло мое любопытство, и я взял на себя смелость разузнать о нем немного больше.

– И?..

– Разузнал.

– Да нет же, я спрашиваю, что именно?

– Тринадцатый Череп, возможно, одно из названий Черепа Судьбы.

– Черепа Судьбы?

– А может быть, и нет. Источники крайне противоречивы и смутны, как любая литература подобного рода. Но это чрезвычайно увлекательно…

– Мистер Нидлмайер, – перебил я, – я очень устал, страшно хочу есть, и у меня заканчивается время.

– Да, конечно. Итак, в двух словах: где-то в конце первого века из цельного хрусталя было сделано тринадцать Черепов. Кем и с какой целью, о том единого мнения нет. Но согласно одной легенде, которую, я уверен, ты сочтешь интересной… Вернее, думал, что ты счел бы интересной, будь ты жив, потому что тогда я думал, что ты умер… Так вот, по этой легенде, Черепа изготовил Мерлин…

– Мерлин, – эхом повторил я, припомнив свой сон в хижине номер тринадцать. Старик расстегивает молнию на своей голове и вынимает череп. «Дотронься».

– Волшебник. Из Камелота…

– Я знаю, кто такой Мерлин, мистер Нидлмайер.

– Конечно знаешь! Еще бы тебе не знать! Вырезаны из кристалла самим Мерлином… включая Тринадцатый, последний и самый ужасный из всех Божественных Черепов, как их называли. Мерлин был так устрашен творением своих рук, что раздал первые двенадцать самым храбрым рыцарям короля Артура и приказал отвезти их в разные концы света, спрятать и никому не рассказывать где. Тринадцатый – тот, который зовется Черепом Судьбы, – Мерлин схоронил лично… или, если выразиться точнее, выбросил.

– Выбросил? Куда он его выбросил?

– Не куда, Альфред, а когда. Легенда гласит, что он забросил Череп Судьбы во временную дыру или воронку, далеко в будущее. То есть так далеко, что волшебник не сомневался: к тому моменту в живых не будет никого, кто смог бы им воспользоваться.

– Почему? На что он способен?

– Сам по себе ни на что. Его можно использовать в качестве хрустального шара – как и другие, он высечен из чистейшего хрусталя, – чтобы видеть будущее. Но истинная сила этого Черепа проявляется, когда он оказывается рядом с первыми двенадцатью. Понимаешь, если эти двенадцать расставить в круг, а Тринадцатый поместить в центр, то время и пространство могут… или, по некоторым источникам, так будет наверняка… буквально разорваться на части.

Я подумал над этим.

– Конец света.

– Нет, конец всего. Всей вселенной.

– Неудивительно, что Мерлин приказал разбросать их по всему свету.

– Да. И неудивительно, что Журден мог о них узнать. В конце концов, его отец был рыцарем Священного ордена.

– Он отправился в Сведберг, – сказал я.

– В Сведберг?

– Это городок в Пенсильвании, там жил один из рыцарей… пока его не убили люди Могара. Но его мать все еще там. И она прорицательница. Может видеть будущее.

– Быть может, с помощью хрустального предмета, специально для этого созданного?

– Возможно, – согласился я. Думать на голодный желудок было трудно, я устал, продрог до костей и все никак не мог отогреться. – Я останавливался в том доме, но никакого хрустального черепа не видел. Правда, я и не искал.

– А вот Журден наверняка поищет.

– Но все равно не сходится. Если только Журден не думает, что я знаю, где Тринадцатый Череп, а я не знаю. К тому же он даже не дал мне возможности рассказать о нем. Нуэве напал в тот самый миг, когда Журден изготовился отрубить мне голову.

– Он не спросил у тебя, где Череп?

– Он сказал только, что пустился в «последний рыцарский поход». Должно быть, именно поэтому Сэм так хочет его найти. Если кто-нибудь и узнает о магическом хрустальном черепе, то это будет Оп-девять, работающий на АМПНА.

Я попросил мистера Нидлмайера повторить номер Сэмюэля и повесил трубку, потом позвонил Сэму и выслушал очень строгое внушение от телефонной компании насчет того, что перед звонком я должен заплатить три доллара.

В ресторане Эшли трудилась над кособоким гамбургером величиной с мою голову, тарелкой картошки фри под шубой из кетчупа и большой миской тушеной фасоли.

– Вот, заказала, – зачем-то сообщила она. – Не могла больше ждать. Дай-ка угадаю. Директор «неважно себя чувствует».

– У меня подозрение, что случилось что-то плохое.

– И с чего бы вдруг? – рассмеялась Эшли.

– Я думаю, совет ей отказал.

– Что ж, плохи наши дела.

– Ничего не понимаю, – признался я. – Все это время я считал, что главный в АМПНА – директор.