Тринадцатый хозяин

— Трехцветный, значит. Запишем. Я — Сергеев, — сказал Игорю дежурный. — А ваша фамилия и прочие обстоятельства?

Игорь сел на старый вытертый стул.

— Его дед чемпион Том, — сказал он Сергееву, человеку поистине огромнейшему. Ростом тот был с самого Игоря, но широкий, красный, налитый плотью.

«Если такой сгребет за шиворот… страшное дело…» — с удовольствием подумал Игорь.

Сергеев постукивал себя пальцем по колену, широкому, как опрокинутая чашка.

Подмигивало желтое кольцо.

— А сколь дорого стоит ваша собака? (Он еще постукал себя).

— Рублей двести по объективной оценке.

— На собак, дорогой охотничек, цена не объективная, а сколько дадут. За иную — рубля жалко, а за пойнтера Кадо доктор наук Полушин давал «Победу» с мотором «Волги» и получил шиш. Сколько же давали за твою?

Игорь смотрел в черные окна. В каждом отражалась настольная лампа, Сергеев и он сам.

— Двести рублей, собственно, мои траты. Но однажды за него предложили штучное ружье фирмы Лебо.

— Врешь! — быстро сказал Сергеев.

— Зачем? Лебо, штучный, с золоченым механизмом.

— Здесь, в нашем городе?

— Конечно.

Сергеев, стукая колено, осознавал этот исключительный факт. Должно быть, не верил.

Игорь и сам не поверил, когда Макаров предложил такое. Ружье за щенка?.. Чепуха, насмешка.

— Во дает! — сказал, помолчав, Сергеев. — Если не врешь, то дорого твой щенок стоит, Лебо за восемьсот целковых идет. Лебо… Ишь ты! Нет, не врешь, оно одно у нас в городе. Либо ха-арошая у тебя собаченция, либо Макаров с винта сошел… Он?

— Предположим.

— Лебо… По теперешней дичи только с такими ружьями и ходить, серийным ее не возьмешь, силы боя не хватит… Лебо! Тогда мастера истово работали. Ты не ружьем, ты замечательным человеком стреляешь.

И Сергеев прикрыл глаза веками.

— Лебо… — бормотал он. — Ле-бо…

К ним подошел офицер, седенький, еще не старик, а лет сорока пяти. Он посмотрел на Игоря не то ласково, не то насмешливо. Губы его сложились в серую дудочку, словно офицер сосал больной зуб.

— Я — Лобов, — сказал он Игорю. — Все слышал. Найдем вашу собачку. Слушай, Сергеев, — тихо заговорил он. — Я ухожу домой и пройду с товарищем.

— Есть, товарищ капитан, — отвечал тот, не открывая глаз. — А я подремлю, город стихает.

3

Лобов первым вошел в сарай.

Светало. Поблескивали велосипеды — Игоря и сестры.

Из-под тяжелой крышки погреба, вырытого в сарае, лезли запахи капусты и картофеля.

Они теснились — сытные, тяжелые.

Еще пахло собакой, ржавчиной и стоявшей на полке олифой. Игорь сморщился — он не знал, что на рассвете так активны запахи.

— О господи, — говорила мать. — Украли нашего мальчика. В чьи-то руки он попал? Дай бог, чтобы к доброму человеку. Господи, старая дура, вора добрым зову. Найдите нам Рифика, товарищ начальник, найдите.

— Посмотрим, — сказал Лобов.

Он ходил по сараю.

Нагнулся, взял раскрытый замок, подержал его на ладони и бросил. Еще нагнулся и поднял что-то. И это, поднятое, сунул Игорю в нос — ударил запах копченой колбасы.

— Краковская, три шестьдесят кэгэ, — сказал Игорь автоматично.

— Именно, — подтвердил капитан. — Вот он его чем привлек, вор-то.

— Отравленная? — тревожно спросил Игорь.

— Зачем? Просто хорошая колбаса. И потом, кто же держит породистую собаку в погребной вони? Испортите уникальный аппарат чутья. Безобразие! Вами должна заняться наша секция сеттеристов. Обязана. Капустная вонь… Вы меня простите, но для собаки лучше попасть в другие руки.

Капитан отчитывал Игоря, держа найденную колбасу двумя пальцами. Нос его брезгливо морщился.

Игорь чувствовал недоброжелательство к себе капитанского носа.

— Соседи жалуются, — говорил он.

— Чепуха! Нет, не понимаю я таких владельцев, не понимаю. Найдем — продавайте ее скорее, для блага животного. Но искать буду — снабдите меня портретиками и приметами собаки. Принесите в отделение вместе с заявлением.

И губы Лобова опять сложились в насмешливую трубочку. «Он смотрит на меня, как на идиота», — думал Игорь и почувствовал себя невыспавшимся, глупым и тяжелым, как диван. Верно — дурак! Во-первых, — не удосужился сделать сигнализацию. Второе, дрянной замок. И надоели ему все: едкие соседи, погреб, дурацкий сарай и нос капитана.

Только Надя и Риф милы ему. Надя — чудо, и Риф чудный. С ними бы жить, охотиться, испытывать приключения. С ними.

Лобов закурил и спросил мать о соседе, страдавшем бессонницей. Потом стал говорить ей о неудобствах проживания на высоте четвертого этажа.

— В вашем возрасте, — внушал он матери, — так высоко жить вредно. Собака — беспокойство, избавляйтесь от него. Я тоже собачник, все знаю. И у меня собак крали, — сказал он Игорю. — И знаете, где нашли?.. В Горьком. Я махнул рукой и купил себе щенка.

— Какого? — спросил Игорь.

— Пойнтера. И вам советую: берите пойнтера. Это гигиеничнее и удобнее.

— Так вы любитель голых собак.