Тринити

— Мы видим, — соглашались слушатели, — на молочного секача реагирует достаточно живо. Не хуже тебя.

— Не только на секача, с ним можно и на тягу, и за трюфелями, обрадовано молотил Макарон. — Парень хоть куда, только свистни. Но с ним работать нужно, молодой еще. Между нами, девочками, говоря, до сих пор мне удалось натаскать его только на с-сук!

— Где ты собираешься его держать? — перебил его Прорехов и не извинился. — Из гостиницы тебя с ним точно попрут.

— В машине поживет — не барин, — на ходу придумал Макарон. — Ему теперь любая жизнь медом кажется. Когда я принес его в больницу, мне посоветовали сделать ему укол и усыпить.

— А откуда он у тебя взялся? — поинтересовался народ.

— Гулял как-то в районе Кащенко и вижу, собаку машиной сбило, — начал рассказывать историю своего знакомства с Беком Макарон. — Сбило на приличной скорости — все кишки по мостовой разметало. Я отвернулся — смотреть было невозможно. Потом набежали какие-то дворняги и стали зализывать всю эту трагедию. Я тормознулся, думаю, дай, посмотрю, что дальше будет. У меня же с собаками особый разговор…

— Помним, помним, — сказали слушатели. — Свитер-то цел?

— А как же, вот он, — вскрыл Макарон свой походный чемодан. — Это реликвия. Ну вот, наблюдаю я эту собачью картину и вижу: ну просто бешено кидаются эти товарищи на проезжающие мимо машины, вроде как охраняют жертву, чтобы ее совсем в асфальт не закатали, лижут кровь с дороги и расходятся все сильнее и сильнее. А этот, — Макарон погладил пса, — все лежит, поднимет голову, посмотрит вокруг и снова ниц. И я подумал, вот молодцы: звери, а все секут, все понимают, выставили защиту и не дают своего собрата в полную обиду. А потом знаете, что началось? Они, видно, крови вытекшей обожрались, и их повело. Одним словом, все эти перемазанные кровью твари принялись поедать своего подзащитного, прямо живого. Тут я не выдержал, схватил дубину и стал отбивать потерпевшего от дружбанов. С горем пополам удалось, совладал-возобладал. Потом сгреб в кучу внутренности, обвязал вокруг тельником и понес в Кащенко. Там договорился с практикантами, чтоб зашили, и вот видите, ничего, оклемался. Осложнение в виде чумки приняли уже без суеты, хотя организм был очень ослаблен. И может быть, болезнь высосала бы его дотла, потому что, когда я понес его теперь уже в лечебницу, мне опять предложили не возиться попусту и усыпить. Я вновь послал всех на фиг, выдавил в стакан водки головку чесноку и влил в глотку.

— Себе или ветеринару? — уточнил Прорехов.

— Какому, к черту, ветеринару?! Ему бы я влил чего-нибудь другого, сказал аксакал. — Бек дважды пережил геморрой естественного отбора, вернулся к теме Макарон и позвал отлынявшую в сторону собаку: — Бек, Бек! Ко мне! — Пес подбежал к столу и улегся у ног хозяина. Чувствовалось, что собака почитала своего шефа всецело и без раздумий. В доказательство последнего собака страшно зевнула, открыла пасть — землю видно — а-ау-ы-а, вывернув наизнанку челюсти и обнажив ряд розовых нёбных дужек инвективной занавески. Такой розовый, пахнущий белком гофр.

— Не злой, не злой, — приласкал его Макарон. — Вижу, не злой. У злых пасть черная.

После поросенка, остатки которого были все же сплавлены собаке, Макарон вытаращил глаза и перестал не только слушать, но и понимать окружающих, которые что-то там рассказывали, рассказывали…

— И пошли к нам все, кому не лень, — ведал аксакалу непосредственно в «молоко» Артамонов. — Кого только к нам не наслали! Квартальные надзиратели текли нескончаемым потоком, отдел по борьбе с организованной преступностью по плотному графику, муниципалка — всем составом. Не побывал у нас разве что участковый гинеколог! И то потому…

— И тут, Макарон, пришла она, — продолжил перечень посетителей Прорехов, — Спасительница наша…

— Да кто пришла-то? — сквозь дрему спрашивал Макарон.

— Инфляция! — почти обиженно выпалил Прорехов. — Цены поплыли так быстро, что рассчитаться с Фоминатом за его спонсорский взнос нам хватило одного телевизора. И в результате в нашем распоряжении оказался прямо-таки Центр управления полетами: двадцать экранов, штабель видаков, камер, несколько двухкассетников, море кухонной утвари и тачка. Как с куста. Не какие-нибудь тебе там неосязаемые активы, а самые настоящие авуры. Мы предложили государству совместный бизнес — оно отказалось, это его проблемы. Навар получился феноменальным, деньги просто космогоническими. Без всяких там менеджерских штучек. Просто повезло. И тогда наш волевой Артур, вытаращил глаза, словно страдалец запорами, и скупил весь «комок» на первом этаже. Он отправил в Якутск контейнер техники — сплошной пал-секам! Галке взял семь пар сапог и пантуфли, а себе — электробритву с вибратором.

— C вибратором? — удивился Макарон.

— Да, чтобы доставала до луковиц, — пояснил Варшавский.

— Я только одного не пойму: кой черт дернул вас с насиженных мест? все не мог понять мудрости друзей Макарон. — Это и есть ваша так называемая военная служба?