Тринити

- Это верно, - сказал Варшавский. - Вон японцы уже выращивают рабсилу на маленьких островах. Дети там едят экологически чистые продукты, не носят на себе ни часов, ни колец, чтобы не стать ферромагнетиками, - и потом этих чад направляют в стерильные цеха по производству прецизионных плат.

- Но островная психология - не тупик ли это? - строго спросил Макарон.

- Может, и нам, в таком случае, продавать газету, а не разбрасывать бесплатно, - вставил для перебивки сам-Артур. - Раз она популярна и хорошо идет, то пусть желающие покупают ее.

- Это какой умник из общества "Знание" на твоем дурацком телевизионном отделении рассказал тебе, что от продажи газет в России можно жить? - отбрил его Артамонов. - Голдовская, что ли? Лучше бы занялся рекламой, раз обещал!

...На пятом номере "Лишенцу" начала морочить голову типография подолгу не выдавала или вообще не печатала оплаченный тираж. Директор типографии Альберт Федорович Смирный уклонялся от выполнения договора невзирая на штрафы, а потом вообще сбежал из города.

Читатели "Лишенца" жаждали новых кроссвордов и нервничали. Это обещало смуту. Невыходы комкали бизнес рекламодателей, и те поднимали хай. Финансовый стержень газеты, воткнутый в их спины, покачивало.

- Сегодня опять промурыжили! - забил в колокола дежурный по выпуску Прорехов, вернувшись из типографии. - Обещают крайний срок завтра. Мы не успеваем разнести тираж до выходных! Будет тьма претензий!

- Свинство в номинации плоская печать! - возмутился Артамонов. Придется произвести полиграфический демарш! - Он угрожающе распахнул дверь и попросил Макарона пройтись по коридору парадным шагом. - Вот так, хорошо... Купим свою "бостонку"! В этой стране, похоже, и впрямь, чтобы выпускать свою газету, надо построить свою типографию!

В Рыбинске вовсю продолжался социализм. ГЭС разобрали до основания, паромы не каботировали, фабрика "Полиграфмаш" лежала на боку.

- Готовых станков в наличии не имеется, - открыл тайну залетным покупателям директор Крючков. - Возможность появится только через год.

- Что будем делать? - спросил его Артамонов.

- Придется вам уехать ни с чем, - развел руками Крючков.

- У нас так не принято, - предупредил его Прорехов.

- Мы недавно из Голландии, - пояснил ситуацию Макарон, - выставку там проводили... Последняя романтика лайка...

- Какая еще "лайка"? - сморщил лоб директор завода.

- Экспозиция так называлась, - начал рассказывать Макарон. - Художники придумали - причуда такая... Ни одной картины не продали поначалу. Не берут голландцы лайку, хоть им кол на голове теши! Даже Шевчука по их "Oh! radio" запускали. Что такое осень... Слышали? Ну вот. И все равно бесполезно. А потом, когда после месячного торчания на чужбине Давликан стал кричать: "Аедоницкого давай!", когда чертовски захотелось "Хванчкары", я и говорю Давликану: "Хочешь продать картины?" - "Хочу", - отвечает. - "Тогда прыгай в воду!" - "Зачем?" - спрашивает. - "Чтобы картины продать", говорю. - "Как это?" - "Да так, - я ему, - прямо в этот их самый обводной канал Бемольдсбеланг и прыгай. А когда прибегут журналисты, расскажи в красках, что рухнул за парапет в голодном обмороке. Завтрашние газеты разнесут это, и амстердамцы узнают, что у них под носом устроена русская выставка с непереводимым названием. И побегут скупать шедевры оптом, пока их не сорвали со стен разовые покупатели..."

- Ну и что, прыгнул? - вступил в диалог увлекшийся рассказом директор Крючков.

- Нет, - огорченно признался Макарон.

- Почему? - уже почти вошел в положение директор.

- Не поверил мне Давликан. - вздохнул Макарон. - Пришлось прыгать самому.

- Вот козел! - запереживал Крючков. - Ну и как, удачно прыгнул?

- Сначала пять раз неудачно - все на лодки головой попадал, - потрогал Макарон ушибленные при падении места на темени, - у них ведь половина населения живет в лодках - налог на землю большой. А на шестой раз прыгнул удачно - прямо в акваторию угораздило.

- Ну и?.. - заторопил рассказчика директор завода.

- Продали все до картинки, - закончил повесть Макарон. - На вырученные гульдены купили "Ford Scorpio". Пятнадцать штук отвалили. Пригнали, растаможили, новый почти, коробка-автомат, цвет темно-синий.

- И где же он, этот "Ford"? - спросил Крючков, уже полностью увлеченный темой.

- Неподалеку тут стоит, - полез в сумку Макарон, - а ключи - вот, хоть сейчас.

- А деньги у вас есть на оплату печатного станка? - осторожно, чтобы не обидеть, спросил гостей Крючков.

- Всмотритесь в наши лица, - очень серьезно произнес Макарон.

- Ясно, - произнес директор после беглого осмотра лиц и дал знак секретарю.

- Вонюкин! - ударом кулака по стене секретарша перевела вызов в соседний кабинет, откуда выскочил главный инженер.

- Что у нас с печатными станками? - строго спросил директор.

- Все расписаны, - доложил технический человек. - Остался один экземпляр. В спецтаре. Завтра отгружаем в Аргентину.

- В Аргентину, говоришь?.. - задумался директор. - Тут вот товарищи уверяют, что развивать надо не Аргентину, а Россию. По-моему, в этом что-то есть.

- Не понял, - напрягся главный инженер, зависнув в дверях.