Тринити

- Да, серьезно, - согласилась Дебора. Ей было неудобно быть беременной в одиночку. Доля этой правды хоть и пряталась глубоко на донышках глаз, нет-нет да и выплескивалась наружу.

- Закон возвышения потребностей, - растолковал положение вещей Нидворай. - Человек всегда стремится захватить вокруг себя все больше пространства.

- Этот вопрос надо решить раз и навсегда, - подвел черту Макарон. - А то ваша страсть к бродяжничеству скоро перерастет в дромоманию. Тогда бы и я за Светой смотался. Если будет дом, она точно приедет.

- Долго же ты за ней собираешься, - сказала Галка.

- А куда спешить? - махнул Макарон.

- Давайте строить жилье по очереди, как при социализме, - предложила Дебора. - Сначала Макарону - он самый старший, а потом остальным.

- У тебя всегда так - сначала логика прорезается, а потом зрение, пристыдил Дебору Артамонов. - Где ты раньше была со своей подсказкой?

- Я слышал, в местечке Крупский-айленд выделяют участки под жилую застройку, - подсказал Нидворай. - Вполне селитебная территория.

- Напрямую нам землю никто не выделит, - сделал законную выкладку Макарон, - у нас прописки нет.

- Оформим на подставное лицо, - предложил Прорехов. - Николай Иванович, вы подставите под нашу землю свое лицо?

- Если не уйду на больничный, - притух Нидворай.

- У нас из одной только упаковки от печатной машины целая улица получится, - прикинул Артамонов. - Отборная шипованная доска и калиброванный брус!

- Да, легальный вес тары - это нечто невероятное! - согласился с ним Макарон.

- А нам дом не нужен, - отказалась Галка. - Оседать здесь нет смысла. И завредничала: - Хочу бананов!

- Вкус у тебя стал каким-то субтропическим, - попенял на нее Артур. Ну где я их возьму? В магазинах масло по талонам, а ты - бананов! Брикет вологодского только на секунду в машине оставил - эта псина вмиг слизнула! Варшавский укоризненно посмотрел на Макарона, будто это не Бек, а лично сам аксакал расправился с маслом.

- Что упало, то пропало, - умыл руки Макарон, но снизошел до проблемы и заговорил в тон. - Ты ведь знаешь, Гал, после какого изнурительного пути эти кормовые бананы попадают к нам, - стал отговаривать он ее от глупой затеи. Представляешь, банан с котомкой, в истасканной кожуре и нашпигованный всякой химией заявляется к нам в город на площадь Славы...

- Пора и технически оснаститься, а то руки отваливаются, - прервала полет шмеля Улька. - Сидим на одном телефонном аппарате, по полчаса накручиваем.

- Если переедем в "унитаз", я подарю тебе аппарат с автомудозвоном! пообещал Прорехов.

- Когда ж ты выпишешься из моей жизни! - ослепила его Улька встречными фарами. - Машешь, как нетопырь, без остановки!

- А хотите анекдот, - это высказывание Прорехова уже перестало звучать вопросом, поскольку анекдот за ним следовал всегда независимо от пожеланий. - Милая, выпивка тебя очень красит! - сказал он. - Но я не пила! - Зато я выпил две бутылки!

- Ха-ха-ха, - прохакала Улька.

Творческими союзами руководила выцветшая фрау Шарлотта Марковна женщина с повышенной проходимостью, развивавшейся исподволь совместно со стажем, и высокой социальной ответственностью. Она была под стать долгострою - в ее судьбе тоже все как-то затянулось. Многостажную, ее стали раздражать любые мужские тексты объемом более ста знаков, включая пробелы. Она была женщиной в собственном соку, поскольку первый муж ее оказался отказником. Он имел саксофонную ориентацию, и простая жизнь без чудес его быстро перестала интересовать. Шарлотта Марковна в свою очередь не переваривала его музыкальных тем. "Музыкальный субчик" - звали ее, и ей хотелось, чтобы это означало - музыкальный субподрядчик, а совсем не гороховый суп. Она носила на голове лихо сверстанную бабетту, курила сигареты с ментолом и была мастер просить деньги в письменной форме на свой фестиваль "Музыкальное лето", который при тщательном рассмотрении являл собою не фестиваль, а двухнедельное лежбище развеселых артистов на чистых зеленых берегах лесного озера. Но у каждого, как говорится, своя сфера унижения - в другой он горд и непреклонен. Шарлотта Марковна умела просить деньги, но заставить ее попросить ласки или мужского тепла было невозможно. Поэтому Шарлотта Марковна предпочитала жить несвязанно и пошила себе платье из плюшевых портьер. Но почти начавшуюся засахариваться Шарлотту Марковну уже не спасали никакие покрывала. Такая слыла молва.

- Ну, кто у нас специалист по старым страшным теткам? - бросил в воздух Артамонов.

- Ради удовольствия или в интересах дела? - не поленился уточнить Прорехов.

- Какое уж тут удовольствие!? - сказал Артамонов.

- Тогда Макарон, - с ходу определил Прорехов.

- Это за что? - взбеленился аксакал. - Во, дают!

- Бери блок "Салема", пузырь психотропного "Амаретто" - и вперед, сказал Артамонов. - Сам придумал идею с офисом, и сам ее реализовывай! Ты же знаешь, у нас так!