Триокала. Исторический роман

– Да, да! Все сожжем!.. Огня!.. Огня! – в диком восторге завопила толпа и бросилась к господскому дому.

Пока рабы, охваченные жаждой разрушения, громили и поджигали усадьбу, Эвгеней вынес молодую женщину со двора через заднюю калитку, выходившую к дороге, которая соединяла Галикии с Энтеллой.

Он уложил Иону на траву под деревом и, как мог, приводил ее в чувство.

Наконец она открыла глаза.

– Эвгеней! – прошептала она. – Почему ты здесь? О, боги!.. Ты пришел отомстить… и привел убийц. Они убили его… О, бедный мой муж!..

Она заплакала.

– У меня не было желания мстить, – мрачно сказал Эвгеней. – Это восстание. Скоро вся Сицилия будет охвачена мятежами… Вставай, Иона, пойдем! Я провожу тебя до ворот города…

Диодор так писал о начавшемся восстании: «Первыми освободили себя 30 рабов, принадлежавших двум богатым братьям в области Галикий. Во главе их стоял Варий…».

Около полуночи фрегеллиец, собрав освобожденных кандальников, без промедления повел их к соседней вилле, оставив догорать подожженную со всех сторон усадьбу братьев-галикийцев.

Из четырехсот рабов имения Гикетия и Диоклида, кроме кандальников, работавших на мельнице и в крупорушке, ни один не решился примкнуть к бунтовщикам. Все они разбежались и попрятались в страхе. Но в отличие от Минуция, который приказывал убивать рабов, отказывавшихся присоединиться к нему, Варий никого не стал принуждать. Ему нужны были только добровольцы, готовые идти с ним до конца.

Спустя час отряд Вария прибыл на место. Это была вилла римского всадника Гая Лацерия, владельца нескольких обширных полей в галикийской округе. На трех его мельницах работало не менее сотни рабов, прикованных к мельничным жерновам.

Восемдесят из них без колебаний согласились примкнуть к мятежу. Остальные были до такой крайности измождены, что с трудом передвигались. Восставшие сами уговорили их остаться в имении.

Варий был доволен.

– Перед этими можно не тратить слов! – сказал друзьям Варий. – Обойдемся без длинных речей и пламенных призывов!

Теперь под его началом было две центурии. Восставшие были разбиты на десятки, во главе которых Варий назначил командирами, или деканами, Мания Эгнация, Герия Каннуния, Гая Анизия и девятерых фрегеллийцев. Рано утром, когда восставшие собирались покинуть усадьбу, к ним присоединились еще пятнадцать рабов, все рослые и сильные, с фурками, косами и рогатинами в руках. Настроены они были весьма решительно.

Хотя в эту ночь никто из повстанцев не сомкнул глаз, Варий, спеша увеличить численность отряда, повел его в долину реки Мазары. Из поместья Лацерия он приказал взять с собой только десять мешков пшеничной крупы и несколько корзин с солониной, чтобы идти налегке. Провизию погрузили на три повозки, запряженные мулами. Фрегеллиец не сомневался, что в ближайших поместьях он пополнит съестные припасы.

Эвгенея Варий послал к Сальвию на Каприонскую гору, где тот скрывался с несколькими десятками беглых рабов из имения Серапиона. Молодой сириец должен был передать латинянину, что восстание в области Галикий началось успешно и что пора всем гераклейским рабам, вовлеченным в заговор, браться за оружие.

– В усадьбе Серапеона разыщешь кузнеца Эргамена. Тот даст тебе проводника, который знает, где укрылись беглецы. Скажешь Сальвию, что самое большее через пять дней я подойду к Гераклее с достаточно большим отрядом, – напутствовал он молодого сирийца.

Маний Эгнаций отдал другу коня, добытого им на вилле Лацерия.

– Пусть охраняют тебя все великие боги! Скорее возвращайся. Без тебя я буду скучать, – с грубоватой нежностью сказал он Эвгенею на прощание.

В полдень отряд Вария занял большое имение римского патриция Луция Огульния Петилины. Это поместье находилось на полпути между Галикиями и Мазарой. Там повстанцы освободили сто пятьдесят кандальников и нашли с десяток лошадей. Варий посадил на коней самых ловких юношей, разделив всадников на два отряда. Он тут же послал один из них на разведку к Мазаре, другой – к Галикиям.

Варий ожидал, что власти этих двух больших городов не замедлят послать против восставших отряды наемников и ополченцев. Если бы это произошло, он намеревался действовать точно так же, как в свое время поступил Минуций, поодиночке разгромивший отряды из Свессул, Ацерр и Капуи.

Однако в Мазаре и Галикиях перетрусившие проагоры ничего не стали предпринимать против мятежных рабов. Первые слухи о них были необычайно раздуты: количество восставших исчислялось многими сотнями и даже тысячами, а гарнизоны этих двух городов насчитывали в общей сложности не более четырехсот греческих наемников, предназначенных только для несения службы по охране общественного порядка внутри самих городов.

Между тем отряд Вария продолжал расти. За три дня, проведенных восставшими на вилле Петилины, к ним присоединились еще восемьдесят пять человек. Это были в основном беглые рабы, скрывавшиеся в окрестных горах.