Триптих в чёрно-белых тонах

Из динамиков, как по заказу, лилась одна из любимых песен Клавдии. Она про себя отметила, что под эту мелодию лучше танцевать на три счёта, с синкопой, и мысленно протанцевала несколько связок. Это помогло расслабиться. Напряжение исчезло, точь-в-точь как перед ответом на экзамене: берёшь билет — и волнение улетучивается, даже если ни бельмеса не знаешь.

Компания пребывала в состоянии лёгкого опьянения, какое наступает после нескольких бокалов вина, когда голоса становятся чуть громче, жесты чуть развязнее. Это давало Клавдии фору. По сравнению с остальными она была трезвой и расчётливой. Её начала забавлять игра в обознатушки.

За соседним столом раздался взрыв смеха. Там тоже что-то отмечали большой компанией.

— Веселится и ликует весь народ! — воскликнул Виктор. — А мы чё, забыли, зачем тут собрались? Кому шампанское? Кому покрепче? Как говорится, поднимем бокалы, осушим их сразу.

Все с энтузиазмом поддержали его порыв и принялись наполнять бокалы.

— Тебе шампанского? Или ещё чего? А то вон Тася вин вообще не потребляет, всем напиткам предпочитает текиллу. Крепкая девчонка, — Найк подмигнул Тасе.

— Мне свежевыжатый сок, — сказала Клавдия.

— Совсем, что ли, не пьёшь? — удивился Виктор.

— Редко.

— Ну за именинницу-то положено, — сказал Найк.

— Если за именинницу, — кивнула Клавдия.

Выпущенное из бутылки шампанское запузырилось, едва не перелившись через край. В бокале пена съёжилась, оставив на донышке несколько глотков бледно-жёлтого напитка.

Виктор провозгласил тост:

— Наташка, ты клёвая девчонка! В общем, чтоб всё у тебя было. За тебя!

Все дружно сдвинули бокалы. Клавдия пригубила шампанское и вспомнила, как они отмечали день рождения Саввы. Сейчас она с радостью оказалась бы с ним в мастерской.

— Пока тебя не было, мы уже тут кое-чего заказали. Хочешь мидий? — предложил Найк.

— Отстань со своими мидиями. Надо попросить меню, — Виктор окликнул проходившую мимо официантку: — Девушка, можно ещё меню?

— Спасибо, не надо, — отказалась Клавдия. Я и без меню закажу. Мне греческий салат.

— Боишься поправиться? — язвительно заметила Марина.

Клавдия не стала отвечать на колкость. Маринина злость понятна. Приятного мало, если твой парень переметнулся к другой. Найк был абсолютно не во вкусе Клавдии. Высокий и худой, с длинными волосами, собранными в тощий хвостик. Но в то же время Клавдия внутренне ликовала оттого, что с лёгкостью отбила чужого парня! Три месяца назад она бы в это не поверила.

— Здоровый образ жизни — это, может, и хорошо. Но, по-моему, тоскливо, — поморщилась Наташа.

С каждой минутой Клара всё больше раздражала её. Настоящая выскочка. Вырядилась в белое. Корчит из себя принцессу. Снегурочка нашлась. А парни слюни распустили.

— А Клюшка говорила, что вы близнецы, — заметила Тася.

— Почему вы называете её Клюшкой? Клавдия звучит гораздо красивее, — сказала Клавдия.

— Она не обижается, — осклабился Виктор. — А я думал, вы, правда, близнецы.

— Да. Разве не похожи?

— Ничего общего! — заявил Виктор. — Может, у вас в Питере воздух другой? Такие клёвые девчонки получаются.

Клавдии хотелось бросить Виктору в лицо: «А ведь я та самая серая моль». Но она промолчала.

— Ты в Москву надолго? — поинтересовался Виктор.

— Как получится, — пожала плечами Клавдия.

— А ты разве не учишься? — удивилась Тася.

— Учусь.

— Где?

— В театральном, — не задумываясь бросила Клавдия.

— Да ты чё? Сразу видно, актриса, — оживился Найк.

— Я не на актёрском. Я собираюсь стать визажистом. В театральном хорошая школа.

— Так ты в училище? ПТУшница? Свидетельство о среднем образовании и вперёд с песней? — не удержалась от укола Наташа.

— А чё? Модная профессия. Лучше, чем бухгалтер, — засмеялся Виктор.

Его реплика окончательно разозлила именинницу. Она бросила на Виктора уничижительный взгляд. Ну, Витёк, я тебе это припомню. Ишь, разошёлся. Ласты веером. Хоть бы постеснялся клеиться к этой метёлке! Вон Влад сидит при Таське и не му-мукнет, а этого на новизну потянуло. И Клюшка сволочь! Удружила. Прислала сестричку-вертихвостку.

— Сравнил работу в банке и в парикмахерской, — фыркнула Наташа.

Как ни странно, внимание университетского сердцееда оставило Клавдию равнодушной. Она наблюдала за всем отстранённо, словно вокруг разыгрывался спектакль, а она была единственным зрителем.

Под эротический шёпот Шадэ официанты в длинных передниках бесшумно скользили между столиками. Статисты орудовали ножами и вилками, наполняли и осушали бокалы. А бездарные, пошлые герои первого плана продолжали паясничать, пытаясь привлечь её внимание.