Триптих. Знамение.

Адэль взяла Стивена за руку и подвела к массивному каменному столу у самой дальней стены гробницы. Стивен и Филлириус немало удивились. Они ожидали увидеть саркофаг, но перед ними предстал стол с горельефом на крышке. Горельеф изображал воина. Филлириус видел его изображения прежде, но в очередной раз восхитился мужественным лицом героя. Стивен нечасто задумывался о том, каким был этот человек, но когда вспоминал о нем, то представлял совсем другим. Нельзя сказать, что Стивен был знатоком мужской внешности, но этого человека он, бесспорно, назвал бы красивым. Волнистые волосы до плеч, глубокие не по годам морщины, особенно у рта, лицо с правильными чертами. Стивен подумал, что Ардал часто улыбался, невзирая на тяжелое время, в которое жил. Он весь сиял добротой. Стивен попытался представить чему мог улыбаться такой человек как Ардал, и его взгляд невольно упал на Адэль. Она смотрела в точеное лицо горельефа с благодарностью, будто перед ней был живой человек. Встав на колени, Адэль положила ладонь на руку воина и крепко сжала. Одинокая слеза упала из её глаз. Стивен видел, как она смотрит в невидящие каменные глаза Ардала и понимал - она не страдает без него уже давно. На её лице отражалась тоска, легкая грусть теплых воспоминаний. Она прощалась с ним. В эту минуту, в этот день, она отпускала его спустя пол тысячелетия. Стивен спросил себя, почему именно сейчас. У Адэль было целых три года, до их встречи, чтобы приехать в гробницу, но она не захотела. Как никогда ясно, Стивен понимал, что Адэль сейчас делает большой шаг. Она не боролась ни с собой, ни со своими чувствами. Она оставляла Ардала в памяти и отпускала из сердца. Её спокойствие передалось и Стивену. У него вдруг появилась уверенность. Уверенность в себе, в Адэль, в завтрашнем дне. Стивен испытал глубокое уважение к этому человеку, воину, другу, к Ардалу Салтасу. Впервые он ощутил всю силу раскаяния Адэль и осознал, как ей было тяжело раньше. Сбоку донесся шорох. Друзья обернулись. Никто не решался сказать ни слова. Статуя Адэль рассыпалась в прах, пока не превратилась в горстку каменной крошки.

- Он простил.

Адэль вышла из гробницы, поцеловав на прощание холодный каменный лоб и сказав слова благодарности. Филлириус пошел за ней и остался только Стивен, наедине с тем, кто за короткие минуты успел стать ему другом. Пророк коротко кивнул Стивену: он догадался, что этим двум мужчинам найдется, что сказать друг другу, пусть даже один из них не вымолвит ни слова.

Стивен долго молчал. Его логика противилась разговорам с каменным горельефом, но интуиция подсказывала, что это не просто камень. Стивен оказался прав.

- Это и есть твоё тело, - догадался он, - Скалы превращают тела в камень.

Перед глазами Стивена промелькнуло видение. На миг камень приобрел цвет и будто ожил. Проступил смуглый цвет кожи, глубокий синий цвет глаз, подернутые сединой каштановые волосы, борода. Видение растворилось так же быстро как появилось.

- Какого это? - спросил Стивен, страшась признаться самому себе в сути вопроса, - Ты простил ей столетия мучений, а я не могу простить даже мелкую тайну. Ты воин, настоящий герой. Я знаю, о чем она думает. Что я похож на тебя. Не знаю так ли это. Ты был достойным человеком Ардал. Если ты простил её, значит, должен попытаться и я.

Неожиданный порыв заставил Стивена обернуться. Адэль стояла напротив входа в гробницу и смотрела на него понимающим взглядом. Ветер развевал её белоснежные волосы. Стивен снова повернулся к Ардалу и сказал простое "спасибо". Это и был ответ. Стивен сжал в благодарственном жесте руку горельефа и камень, казалось, ответил: стал мягче, и будто напряг мышцы, отвечая на пожатие. Отпустив каменную руку, Стивен вышел из гробницы и бросил последний взгляд туда, где на месте статуи Адэль осталась горстка пыли. Тяжелая дверь гробницы встала на место. Друзья сели на лошадей и продолжили путь.

На Восточном материке не бывает холодов, и даже сверхъестественная нынешняя зима почти не повлияла на климат. Целыми днями стояла теплая погода, только ночью путникам приходилось набрасывать тонкие шерстяные кофты. Проход через ущелье занял полдня. Скалы обрывались внезапно, и выход в конце ущелья был только один - переход через гору. Её пик терялся в вышине, доходил до самых облаков. Её подножие окутывал влажный туман. Больше и внушительнее неё, была только гора Йараев.

- Секхем-бен-эль-Самир, - представила Адэль гору.

- Нам наверх? - в один голос ужаснулись Стивен и Филлириус.

- Не на самый. Древо растет на уступе, на высоте трехсот метров. Подъём будет все равно не из легких. Склоны горы очень крутые, местами отвесные, но где-то на западной стороне есть тропа. Чтобы найти её, нам придется исследовать здесь всё. Надо поспешить пока солнце высоко. Не стоит спать у подножия. Император может быть недалеко.