Читаем ТРИПУРА РАХАСЬЯ полностью

6-7. "После того, как святая отшельница скрылась из виду, растворившись в воздухе, Аштавакра, сын мудреца, попросил Джанаку, окружённого целой группой учёных мужей, привести полное объяснение краткой, но загадочной речи отшельницы. Внимательно выслушай ответ Джанаки, который Я сейчас сообщу тебе.

8-9. "Аштавакра спросил: "О царь Видехи, я не в силах понять это учение отшельницы из-за его краткости. И поэтому, всемилостивый Господь, пожалуйста, объясни мне, как же я смогу познать непостижимое".

Услышав это, Джанака, как будто удивившись, ответил:

10-13. "О, сын мудреца, слушай меня! Это знание не является непостижимым, равно как оно не пребывает в неизвестности даже на миг. Скажи мне, как даже самый способный из учителей может вести кого-то к тому, что всегда остаётся неизвестным? Если гуру может учить, то это означает, что он знает то, о чём он говорит. Это запредельное состояние весьма легко достижимо или же может быть почти недостижимым в зависимости от направленности ума - оно достижимо, если он обращён внутрь, пребывая в умиротворённости, и наоборот, если он обращён наружу и неугомонен. Этому нельзя было бы научить, если бы это всегда оставалось неизвестным.

14. "Тот факт, что Веды указывают на это только косвенно - посредством высказывания "не то, не то", показывает, что знание может быть передано другим.

"Всё то, что ты видишь, становится познанным именно благодаря чистому (абсолютному) разуму.

15-19. "Теперь тщательно анализируй своё основополагающее (высшее) сознание, которое, хотя оно не обусловлено и отделено от материальных объектов, всё же освещает их всех одинаково. Знай, что оно - это истина. О мудрец! То, что не сияет своим собственным светом, может только освещаться разумом, и оно не может быть самим Разумом. Разум - это то, посредством чего познаются объекты; он не может быть тем, чем он является, если он становится объектом познания. Познаваемое всегда должно отличаться от самого познающего разума, иначе оно не могло бы быть познано этим разумом. Разум в чистом виде не может признавать частности, которые являются свойствами объектов. Поэтому объекты принимают формы. Внимательно созерцай абсолютный Разум после устранения всего постороннего из него.

20. "Подобно тому, как зеркало приобретает цвета изображений, так и чистый Разум принимает различные формы объектов из-за удержания их внутри себя.

21. "Подобным образом может быть проявлен чистый Разум - посредством устранения от него всего, что может быть познано. Он не может быть познан как обладающий теми или иными качествами, ибо он - опора всего и вся.

22. "Это, являющееся высшей Сущностью искателя, не постижимо. Исследуй свою истинную высшую Сущность вышеприведённым образом.

Примечание: нет никакой другой сущности, которая бы могла познать высшую Сущность, равно как нет никакого света, который бы мог осветить её.

23. "Ты - не тело, не чувства, не ум, потому что все они - преходящи. Тело состоит из пищи, поэтому как ты можешь быть телом?

24. "Ибо чувство "я" (эго) превосходит тело, чувства и ум во время познания объектов.

Комментарий: высшая Сущность всегда сияет как "Я" из-за её самосияния, в отличие от тела и подобных ему вещей. "Я" превосходит тело и т.д. в момент восприятия объектов, ибо в это время не существует телесного представления. Иначе эти два восприятия должны были бы иметь место одновременно.

"Может быть высказано предположение, что извечный проблеск Сущности как "я" не очевиден во время восприятия объектов. Но если бы "я" не сияло в тот момент, то объекты не были бы восприняты, подобно тому, как они невидимы при отсутствии света. Почему же тогда этот проблеск не очевиден? Потому что восприимчивость всегда связана с неживой материей. Кто ещё мог бы увидеть самосияющую Сущность? Она не может сиять в абсолютном уединении и чистоте (так как сияние видимо только внешнему наблюдателю). Однако она пребывает там как "Я".

"Также, каждый имеет восприятие "я вижу объекты". Если бы это исходило не от извечно существующего "Я", тогда всегда возникало бы сомнение "существую ли я, или же я не существую", которое является абсурдным.

"Равно как не должно быть предположений, что "я" тождественно телу (во время восприятия объектов). Ибо восприятие подразумевает принятие воспринимаемой формы разумом, как это очевидно, и когда же, в таком случае, тело тождественно Сущности?

"Равно как и нельзя сказать, что во время восприятия "я - такой-то и такой-то, Чаитра" - ощущение Чаитры берёт верх над ощущением "я", ибо чувство "я" никогда не будет подавлено чувством Чаитры.

"Существует непрерывность "я" в глубоком сне и в самадхи. Иначе после сна человек проснулся бы как кто-то другой.

"Можно задаться вопросом, что в глубоком сне и в самадхи высшая Сущность остаётся внекачественной и, поэтому, не тождественной ограниченному осознанию эго, или "я", бодрствующего состояния. Ответ заключается в следующем: существует два вида "я" - обладающее качествами и внекачественное. Качества подразумевают ограничения, в то время как их отсутствие подразумевает его неограниченную природу.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Семь красавиц
Семь красавиц

"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208). В поэме Низами возвращается к проблеме ответственности правителя за своих подданных. Быть носителем верховной власти, утверждает поэт, не означает проводить приятно время. Неограниченные права даны государю одновременно с его обязанностями по отношению к стране и подданным. Эта идея нашла художественное воплощение в описании жизни и подвигов Бахрама - Гура, его пиров и охот, во вставных новеллах.

Низами Гянджеви , Низами Гянджеви

Древневосточная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги