Читаем ТРИПУРА РАХАСЬЯ полностью

19. "Прошу Тебя, просвети меня в отношении этих вопросов, потому что я стремлюсь научиться истине и склоняюсь перед Тобой как перед моим единственным Учителем".

20. Будучи спрошенным об этом, Даттатрея был доволен вопросами и ответил достойному ученику следующим образом:

21. "Достойный Парашурама! Ты воистину готов к достижению той цели, потому что ты сейчас встал на правильный путь исследования.

22. "Это Милость Бога поставила тебя на правильный путь исследования. Разве может кто-то достичь чего-либо достойного без божественной Милости?

23. "Благотворная работа неотъемлемо пребывающей в тебе божественной Милости завершается, когда обращение собственного ума внутрь увеличивается в силе день ото дня.

24-25. "То, что ты сказал, совершенно истинно; ты правильно понял природу сознания, но ты ещё не осознал её. Знание свойств вещи без фактического опыта, связанного с этой вещью, столь же бесполезно, как если бы ты не знал вещь вовсе.

26. "Истинный опыт высшей Сущности - это даже отсутствие осознавания "Я есмь". Может ли сохраняться мир после отсутствия такого осознавания? Знание, полученное из вторых рук, - не лучше, чем воспоминание о сновидении.

27. "Так же, как бесполезен доступ к сокровищам во сне, так же бесполезно и знание, полученное из вторых рук.

28. "Я наглядно поясню тебе это на примере одной очень древней истории. Жил-был когда-то один очень добродетельный царь, правивший градом Видеха.

29. "Этого царя звали Джанака, он был очень мудрый и сведущий как в этом мире, так и в том, что за пределами этого. Однажды он совершал поклонение с жертвенными обрядами Богине, пребывающей во всех и вся в облике высшей Сущности.

30. "По этому случаю там собрались все брамины, пандиты, отшельники, критики, сведущие в Ведах, участвующие в жертвенных обрядах и т.д.

31. "В то же самое время Варуна, владыка вод, захотел совершить подобное жертвоприношение, но достойные люди не приняли его приглашения.

32-37. "Ибо они были умилостивлены Джанакой, который почитал их должным образом.

"Тогда сын Варуны, который был великим полемистом, в совершенстве владевшим искусством спора, пришёл к ним. Он принял облик брамина, чтобы переманить пришедших к царю браминов. Войдя в царскую палату, он должным образом благословил царя и обратился к нему перед всем собранием со следующими словами: "О царь, твоё собрание не столь хорошо, как должно было бы быть. Оно напоминает прекрасное озеро лотосов, испорченное воронами, галками и цаплями; оно было бы лучше без этой мешанины, состоящей из некомпетентных представителей. Я не нахожу здесь даже одного индивидуума, который был бы украшением великого собрания, подобно лебедю на прекрасном озере лотосов. Да благословит тебя Бог! Я не хочу иметь никакого отношения к этой толпе глупцов".

38-41. "Будучи таким образом оскорблённым сыном Варуны, всё собрание обратилось в гневе к нему:

"Ты, брамин-шарлатан! Как ты посмел оскорбить каждого, кто находится здесь? Какому такому знанию ты научился, которого недостаёт нам? Такой порочный человек, как ты, является просто блефующим обманщиком! Ты не должен уходить отсюда, пока ты не докажешь своего превосходства над нами. Здесь собрались великие пандиты со всего мира. Неужели ты надеешься превзойти их всех своей учёностью? Скажи нам, что же такое ты изучил, в чём ты воображаешь себя более опытным по сравнению с нами!"

Вызванный на состязание этими словами, Варуни (сын Варуны) ответил:

42-43. "За минуту я превзойду вас всех в дебатах; но дебаты будут иметь место только при условии, что если я буду побеждён, вы бросите меня в море; а если вы будете побеждены, то я отправлю вас в море, одного за другим. Если вы согласны с этим условием, то давайте начнём спор.

44-45. "Они согласились, и начались упорные дебаты. Вскоре пандиты были побеждены обманчивой логикой оппонента, и они были погружены в море сотнями.

46. "И тогда слуги Варуны забрали утонувших пандитов и доставили их к тому месту, где Варуна задумал совершить жертвоприношение, где они были встречены с должным уважением, что сделало их очень довольными.

47. "Среди утонувших подобным образом был некто по имени Кахоела. Его сын Аштавакра, услышав о судьбе своего отца, поспешил к дворцу Джанаки и вызвал на поединок этого спорщика, искусного в софистике (обманчивой аргументации). Теперь притворщик был побеждён и незамедлительно приговорён к тому, чтобы быть сброшенным в море юным мстителем. Тогда Варуни сбросил во дворце свою маску и вернул назад всех людей, ранее утопленных в море. Сына Кахоелы начало распирать от гордости, и он стал оскорбительно вести себя перед собранием. Пандиты чувствовали себя униженными и уязвлёнными этим юнцом.

51-52. "И тогда в этот момент прямо посреди них появилась отшельница, к которой оскорблённое собрание обратилось за помощью. Вдохновляя их в их ожиданиях, очаровательная дева со спутанными локонами и одеждой отшельницы удостоилась высокого почтения со стороны царя, и она заговорила приятным, но твёрдым голосом:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Манъёсю
Манъёсю

Манъёсю (яп. Манъё: сю:) — старейшая и наиболее почитаемая антология японской поэзии, составленная в период Нара. Другое название — «Собрание мириад листьев». Составителем антологии или, по крайней мере, автором последней серии песен считается Отомо-но Якамоти, стихи которого датируются 759 годом. «Манъёсю» также содержит стихи анонимных поэтов более ранних эпох, но большая часть сборника представляет период от 600 до 759 годов.Сборник поделён на 20 частей или книг, по примеру китайских поэтических сборников того времени. Однако в отличие от более поздних коллекций стихов, «Манъёсю» не разбита на темы, а стихи сборника не размещены в хронологическом порядке. Сборник содержит 265 тёка[1] («длинных песен-стихов») 4207 танка[2] («коротких песен-стихов»), одну танрэнга («короткую связующую песню-стих»), одну буссокусэкика (стихи на отпечатке ноги Будды в храме Якуси-дзи в Нара), 4 канси («китайские стихи») и 22 китайских прозаических пассажа. Также, в отличие от более поздних сборников, «Манъёсю» не содержит предисловия.«Манъёсю» является первым сборником в японском стиле. Это не означает, что песни и стихи сборника сильно отличаются от китайских аналогов, которые в то время были стандартами для поэтов и литераторов. Множество песен «Манъёсю» написаны на темы конфуцианства, даосизма, а позже даже буддизма. Тем не менее, основная тематика сборника связана со страной Ямато и синтоистскими ценностями, такими как искренность (макото) и храбрость (масураобури). Написан сборник не на классическом китайском вэньяне, а на так называемой манъёгане, ранней японской письменности, в которой японские слова записывались схожими по звучанию китайскими иероглифами.Стихи «Манъёсю» обычно подразделяют на четыре периода. Сочинения первого периода датируются отрезком исторического времени от правления императора Юряку (456–479) до переворота Тайка (645). Второй период представлен творчеством Какиномото-но Хитомаро, известного поэта VII столетия. Третий период датируется 700–730 годами и включает в себя стихи таких поэтов как Ямабэ-но Акахито, Отомо-но Табито и Яманоуэ-но Окура. Последний период — это стихи поэта Отомо-но Якамоти 730–760 годов, который не только сочинил последнюю серию стихов, но также отредактировал часть древних стихов сборника.Кроме литературных заслуг сборника, «Манъёсю» повлияла своим стилем и языком написания на формирование современных систем записи, состоящих из упрощенных форм (хирагана) и фрагментов (катакана) манъёганы.

Антология , Поэтическая антология

Древневосточная литература / Древние книги
Семь красавиц
Семь красавиц

"Семь красавиц" - четвертая поэма Низами из его бессмертной "Пятерицы" - значительно отличается от других поэм. В нее, наряду с описанием жизни и подвигов древнеиранского царя Бахрама, включены сказочные новеллы, рассказанные семью женами Бахрама -семью царевнами из семи стран света, живущими в семи дворцах, каждый из которых имеет свой цвет, соответствующий определенному дню недели. Символика и фантастические элементы новелл переплетаются с описаниями реальной действительности. Как и в других поэмах, Низами в "Семи красавицах" проповедует идеалы справедливости и добра.Поэма была заказана Низами правителем Мераги Аладдином Курпа-Арсланом (1174-1208). В поэме Низами возвращается к проблеме ответственности правителя за своих подданных. Быть носителем верховной власти, утверждает поэт, не означает проводить приятно время. Неограниченные права даны государю одновременно с его обязанностями по отношению к стране и подданным. Эта идея нашла художественное воплощение в описании жизни и подвигов Бахрама - Гура, его пиров и охот, во вставных новеллах.

Низами Гянджеви , Низами Гянджеви

Древневосточная литература / Мифы. Легенды. Эпос / Древние книги