Трюк (ЛП)

У Келли звонит телефон и она, извинившись, отходит.

— Говорил же тебе, подрочи, — шепчу я краем рта.

Переместив вес, я трусь о Мэтта спиной и слышу слабый стон.

— Блядь, ненавижу тебя, — шипит он мне в ухо.

— Я как-то сомневаюсь.

— Мэтт, — инструктирует Ларс, — откинь голову и закрой глаза. Ноа, ложись головой на грудь Мэтта и поверни ко мне лицо.

Мэтт до боли сжимает мою ногу, когда я меняю положение. Я и так сегодня облажался, сболтнув лишнее, иначе Мэтт бы устал слушать мои бесконечные шуточки на тему, как он меня «не хочет». Он так возбужден, что, я уверен, если еще немного поерзаю, заставлю его кончить.

Мой полутвердый член тут же каменеет при мысли о Мэтте, теряющем контроль.

Ларс откашливается, и я опускаю взгляд на свой стояк, рвущийся на свободу. Не мудрено, в таких-то микроскопических плавках.

Но как обычно не позволяю себя смутить:

— Извини. У нас до сих пор медовый месяц. Мэтту достаточно просто стоять рядом.

Ни слова лжи. Я пытаюсь прикрыть свою проблемку, но не очень-то получается.

— Ничего, — говорит Ларс. — Я буду снимать выше пояса.

— Отличая идея. Думаю, вы не оставите нас на несколько минут наедине. — Вот такой я коварный засранец и наслаждаюсь смущением фотографа.

Лицо Ларса становится краснее помидора. Он оглядывается по сторонам, проверяет, что никто не слышит, и говорит:

— Я могу попросить удалиться всех остальных…

Картинка, как мы с Мэттом кончаем на глазах у этого горячего ботаника, просто взрывает мой крошечный мозг. Но потом я представляю, что Ларс не сводит глаз с Мэтта, и идея тут же теряет свою соблазнительность. Я открываю рот, намереваясь отказать, но Дэймон, который знает меня как облупленного, решает, что я собираюсь поощрить поведение фотографа.

— Ноа, веди себя прилично, — приказывает мой друг.

— А что я? Я только хотел сказать, что никто не увидит Мэтта голым, кроме меня.

Непроизвольная искренность моих слов веселит Дэймона. Клянусь, он в двух секундах от того, чтобы сложить губки бантиком, как двенадцатилетняя девчонка.

Позади меня вздыхает Мэтт, и, по-моему, он потихоньку привыкает к моим выходкам.

— Где твоя лучшая половина? — спрашиваю я Дэймона.

— Он отправился гулять по острову со Стейси и Джаредом.

— Что я пропустила? — спрашивает Келли, вновь присоединившись к нам.

— Ничего, — быстро отвечает Ларс с пылающими щеками.

И да, мне все еще нравится его смущать. Своего рода повышение самооценки. Возможно, кое-кто сказал бы, что мое эго не нуждается в подпитке, но, все равно, приятно. Особенно после того, как Мэтт несколько дней меня отфутболивал. Даже не знаю, обидеться или быть польщенным. Мэтт твердит, что не испытывает ко мне ненависти, что переживает стресс, и все же, несмотря на реальное влечение, отказывается от моих предложений. Твердый орешек. Я таких еще не встречал.

Когда Келли снова переключается в режим журналиста и спрашивает о семье, возбуждение Мэтта быстро сходит на нет.

— Это не входит в утвержденный список вопросов, — реагирует Дэймон. — Спросите о чем-нибудь другом.

Келли фыркает.

— Ладно, кто, по-твоему, твой самый ярый болельщик? — Она явно отрабатывает свою зарплату.

— Я, конечно. Что за вопрос, — отвечаю я за Мэтта.

— Как насчет твоей семьи, Ноа? Они рады твоим отношениям с футбольным плохишом?

Черта с два.

— Если честно, мы совсем недавно вместе, и у отца пока не было времени познакомиться с Мэттом, но однажды это произойдет. И они полюбят Мэтта так же, как я. Для моих родителей самое важное — мое счастье.

Ага, только на их условиях.

Дэймон, довольный моим ответом, согласно кивает, но у меня во рту остается горький привкус. Как всегда, я сначала делаю, потом думаю. Mэтту и так тяжело, чтобы еще и с моим папочкой разбираться. По идее, я оказываю Мэтту услугу, но, даже если он этого не осознает, наша связь в любом качестве — вполне реальный путь к неприятностям.

Именно поэтому у меня не было нормальных отношений с первого курса колледжа. Тогда я узнал, что мои родители заплатили парню, с которым я встречался, чтобы тот меня бросил, потому что не соответствовал стандартам моего отца. Этот урок я запомнил на всю жизнь. У каждого своя цена, и каждый от меня чего-то хочет. Отец хочет, чтобы я был золотым ребенком с перспективой безупречной политической карьеры в будущем. Парням, с которыми я спал, нужны либо мои деньги, либо связи.

Арон хотел моей любви, а я не умею любить. Согласен, в последнем случае я был мудаком, и все же от меня всегда ждут большего, чем я способен дать.

Если буду отдавать частичку себя каждому, кто приходит и уходит из моей жизни, то останусь выпотрошенным и уязвимым. От меня ничего не останется, кроме злобы и кучи денег, которые даже заработал не сам.

— Ноа? — зовет Мэтт, и я выныриваю из транса.

— А?

— Можете сесть. Рядом друг с другом, — говорит Ларс.

— О. — Я сажусь и провожу ладонью по своей тщательно выбритой голове.