Трюкачи-2 (роман) (СИ)

- Снимите с него наручники, - распорядился Трекслер. - Спасибо, офицер, я позову, если будет что-то нужно. Садитесь, мистер Лейбер.

Заключенный молча сел, продолжая спокойно смотреть на Трекслера и Вуковича. Снова лязгнула дверь, они остались в комнате для допросов втроем.

Трекслер немного выждал, чтобы вынудить собеседника задать вопрос и тем самым сделать первый шаг, но тут же спохватился: напротив него сидит бывший и более опытный коллега, который и сам прекрасно знает все психологические трюки, применяемые на допросах.

- Знаете, мистер Лейбер, не для протокола... В какой-то мере можно сказать, что вы... А, к черту. Меня зовут Трекслер, Роберт Трекслер, это мой коллега Джимми Вукович, мы из ФБР, и приехали сюда в надежде, что вы сможете помочь нам в деле, которое наверняка было бы вашим, не уйди вы из ФБР. По правде, когда вы уже были с именем, а я всего лишь работал под чужим началом по куда менее важным делам, мне казалось, что было бы здорово поработать с вами и поучиться у вас. И я, конечно же, и во сне не мог бы увидеть обстоятельства нашей нынешней встречи...

Фрэнк Лейбер едва заметно улыбнулся:

- Ну, агент Трекслер, если сейчас вам поручили дело, которое могло бы быть моим - то вы, вероятно, и сами с усами.

- Мне опыта вашего не хватает и знаний... Вы слыхали о "музейном призраке"?

- Нет, никогда.

- Понятно... вообще-то, он распоясался года два назад, но вы к тому времени уже ушли из ФБР... Это вор, который грабит музеи и выставки. Проникает куда угодно, вскрывает...

- Открывает, - поправил коллегу Вукович.

- Открывает, да. Без видимых следов взлома. Любые, даже самые надежные системы защиты и охрана оказались бессильны. Вначале его носило по Европе, но теперь он отметился в Филадельфии, Нью-Йорке и Лос-Анжелесе. Ворует картины, произведения искусства, исторические предметы, не оставляя ни следов, ни зацепок, ни даже понимания того, как он вообще умудряется проникать в помещения и открывать сейфы, кубы из бронестекла и хранилища. Лазерная сигнализация, электронные замки, датчики движения - все это либо не срабатывает, либо срабатывает с опозданием.

Лейбер положил руки на стол, сцепив пальцы:

- Всякое преступление, связанное с предметами искусства, имеет два ключевых момента. Кража и продажа украденного. Не можете поймать в момент кражи - ловите, когда он будет сбывать добычу.

- Пытались. В "теневом интернете" глухо, конвенциональные пути никуда нас не привели...

- Призрак работает стопроцентно по заказу, - добавил Вукович, - потому что нередко он похищал из музеев и выставок не самые ценные предметы. Был случай, когда "призрак" украл картину, стоившую двести тысяч долларов, но проигнорировал выставленный в шести метрах негашеный "Голубой Маврикий" первого выпуска, стоимость которого не то десять, не то двенадцать миллионов долларов. При том, что оба предмета экспонировались в идентично защищенных кубах.

Лейбер откинулся на спинку стула.

- Тогда вы его вряд ли поймаете... Есть две причины, по которым попадается подавляющее большинство воров. Жадность и глупость. Если у вашего "призрака" нет ни жадности, ни глупости - ваша задача многократно усложняется. Тут стоило бы покопать в направлении его технического арсенала. Поймете, как он проникает и открывает - возможно, выйдете на разработчика инструментария, если только "призрак" еще и не технический гений в придачу. У вас вообще есть хоть что-нибудь на него?

Трекслер кивнул:

- Есть. Два дня назад он попал на камеры. Он стырил из музея в Лос-Анжелесе набор уникального столового серебра.

- Ориентировочная стоимость? - приподнял бровь Лейбер.

- Тысяч сто, может, и двадцать пять всего. Серебро, обычное серебро, возраст - где-то сто или сто двадцать лет. Не особый шедевр, но набор был изготовлен на заказ мастером-кустарем, в единственном экземпляре. Должен признать, вещи красивые, но...

- Но рядом были вещи подороже? - догадался бывший детектив.

- Рядом были вещи стоимостью в сотни тысяч долларов. В том числе такие, которые можно продать более-менее безопасно. В том же музее, в соседнем зале прямо, экспонируется оригинальный "Кольт Уокер", в две тысячи восьмом такой был продан за девятьсот двадцать тысяч - сумма, рекордная для оружия. Их сохранилось относительно мало, отсюда и цена, но если спилить номера на тех моделях, где они были - можно продавать безопасно, ибо доказать, что именно продавец спилил номер, а не прошлый владелец и не сто лет назад, вряд ли реально.

- Так он, выходит, ворует в большинстве своем только уникальные вещи, существующие в единственном экземпляре, безотносительно их стоимости?

- Примерно так и есть. Случаев, когда "призрак" брал дорогое, но существующее в количестве более одного, очень мало...

- Можете назвать другие примеры украденного?