Триумф безголовых

Роман Глушков Триумф безголовых

«Добраться первым до заветной цели, обогнав соперника – вот зачем человек рискует головой, ища себе новую дорогу вдобавок к тем, которые ему давно известны»

Курсор Николиус. «Четвертый путь через Каменную Гарь»

Пролог

Страшно представить, какой пустяк мог оборвать историю, которую я поведаю дальше. Посмотри я тогда в другую сторону или моргни, и Баррелий ван Бьер, монах-кригариец по прозвищу Пивной Бочонок был бы мертв. Да и я пережил бы его ненамного. Но проходящая мимо кабатчица Фельга толкнула меня бедром и волей-неволей привлекла к себе мое внимание. А поскольку бедро то было увесистым и крепким, я едва не навернулся со стула и не заляпал чернилами письмо, над которым корпел.

– Эй, поосторожней! – крикнул я вслед Фельге, что несла ван Бьеру очередную кружку с пивом. Но она и ухом не повела, ибо я – тринадцатилетний мальчишка, – интересовал ее не больше, чем ободранный кабацкий кот, что путался у всех под ногами и получал за это пинки. Меня же хозяйка «Охрипшей вороны» не пинала, а лишь иногда шпыняла, терпя мое присутствие лишь из уважения к моему другу кригарийцу. Фельга отвела мне местечко у стойки, где я строчил под диктовку письма для посетителей. Не потому что мне нужны были деньги, а просто чтобы скоротать время, пока Баррелий лакал здешнее пойло.

– Пиши давай! – Пьяный легионер, для чьей семьи я писал весточку, стукнул ладонью по столешнице. Дабы его не злить, я собрался было вернуться к работе… и вдруг заметил то, что мог с легкостью проморгать.

Фельга шла сквозь толпу подобно ладье, прокладывающей путь среди рыбацких лодок – аккуратно, но решительно, заставляя всех расступаться. Очередной попавшийся ей навстречу выпивоха тоже поспешил уступить ей дорогу. И даже забавно вскинул руки – так, словно хозяйка его напугала.

На мгновение левая рука забулдыги очутилась прямо над кружкой, что кабатчица несла Баррелию. И тут я уловил, как между ладонью этого человека и шапкой пивной пены что-то блеснуло. Что-то, похожее на струйку прозрачной жидкости, пролившуюся точно в кружку. Ни Фельга, ни остальные этого не увидели. Да и я мог бы счесть, что мне померещилось, кабы пьяница не уронил затем на пол что-то мелкое и не раздавил это сапогом.

Последнее тоже было проделано быстро и незаметно для окружающих. Но я уже следил за стоящим ко мне спиной ловкачом и не проморгал его манипуляции.

– Пиши дальше, кому говорят! – Легионеру не понравилась моя заминка. Ему хотелось доделать дело и вернуться к собутыльникам, которые продолжали гулянку без него.

Однако теперь все мое внимание было сосредоточено на той штуковине, которую растоптал странный пьяница.

Бросив перо, я торопливо вылез из-за стола. Легионер при этом разразился бранью и попытался схватить меня за плечо, но я уклонился. А подозрительный человек между тем вернулся за свой стол к недопитому кувшину с вином. На меня он не смотрел, поскольку сидел, обратившись лицом в тот угол, где пировал ван Бьер. И когда я, присев на корточки, пригляделся к уликам, Фельга как раз поставила перед кригарийцем пиво и шутливо отбивалась от его распускающих руки собутыльников.

Незнакомец хотел смести осколки раздавленной им склянки в щель между половицами, и это ему почти удалось. Но некоторые кусочки стекла застряли в щели, и при желании я мог бы их выковырять. Вот только сейчас мне было не до этого. Моя худшая догадка подтвердилась – негодяй и впрямь плеснул Баррелию в пиво какую-то гадость. Наверняка смертоносную. И мне следовало поспешить, пока отрава не утекла кригарийцу в желудок.

Я ринулся через весь зал под крики выпивох, которых мне приходилось расталкивать. В кабаке и так стоял гомон, но мое нахальное поведение подняло новый шум. Что тоже сыграло мне на руку. Летящие в мой адрес проклятья отвлекли монаха, и он, собравшись было глотнуть пива, не донес кружку до рта и поставил ее обратно на стол.

– Закопай тебя Гном, Шон! Да ты никак ополоумел! – зарычал Пивной Бочонок, вскочив со скамьи. Его грозный вид не предвещал мне ничего хорошего. И все же это был гнев напополам с удивлением, ведь раньше я не отчебучивал ничего подобного.

И уж тем более не проливал нарочно кригарийскую выпивку – то, на что я отважился, когда добежал ван Бьера и сшиб со стола его кружку.

Для него это было уже чересчур.

– Ка-а-кого р-р-рожна! – взревел монах. Его железная пятерня ухватила меня за грудки и приподняла над полом. – Это еще что за дерьмо, парень?! На взбучку нарываешься?

– Тот человек! Вон тот!.. – залепетал я, дрыгая в воздухе ногами и тыча пальцем туда, где сидел подозрительный тип. – Он что-то подлил тебе в пиво! Клянусь, так и было! Я видел это своими глазами!

– Какой такой человек? – Ван Бьер обернулся. Надо отдать ему должное, даже пьяный он быстро сообразил, что я не развел бы шумиху понапрасну.