Триумф и трагедия. Политический портрет И. В. Сталина. Книга 2. Часть 1

В выступлениях Пономаренко, Денисенко, Седина, других участников Пленума вносились предложения еще больше сократить размеры приусадебных участков, установить жесткий минимум выработки трудодней. Курбатов из Башкирии посчитал необходимым переселить всех колхозников из хуторов. Багиров из Баку предложил обобществить все сады, на что Сталин бросил:

— Обдумать надо. Вы должны представить какие-то практические планы.

— Предложения представить?

— Да.

Жданов сразу же оформил реплику ’’вождя” как пункт постановления ЦК:

’’Поручить тов. Багирову представить в ЦК ВКП(б) свои предложения по вопросу фактического обобществления садов”.

В выступлении Щербакова говорилось о том, что в Ногинском районе Московской области 32 % семей не принимают участия в колхозном производстве, т. к. взрослые трудятся в Электростали, на промышленных предприятиях. А дети, старики в колхозах не работают.

Берия: Должны обязательно работать.

Сталин: Приусадебные участки занимают?

Щербаков: Занимают.

Андреев: Надо распространить на них натурпоставки.

Сталин, никогда не понимавший ни природы сельского хозяйства, ни его внутренних ’’пружин”, как всегда, вел дело к новым силовым, административным решениям.

Общими ’’усилиями” были выработаны новые меры, еще более жесткие, а по отношению к приусадебному хозяйству иногда просто абсурдные. Вот пример. Жданов предложил Пленуму:

’’Есть предложение принять поправку тов. Сталина в 6-й пункт постановления: ’’Председатели колхозов, допускающие сдачу в лесах под индивидуальные сенокосы колхозникам и лицам, не состоящим в них, будут исключаться из колхоза и отдаваться под суд как нарушители закона”. Горе-аграрии подсекали подсобное хозяйство. Тогда была обычной картина: значительная часть травяных угодий оставалась невыкошенной, но колхознику даже в оврагах, лесах косить категорически запрещалось. Увы, в партийном руководстве господствовало абсурдное представление, что запретами можно заставить колхозников активно трудиться в общественном производстве. Все это иначе как разрушением крестьянского производства назвать нельзя. Точнее — довершением разрушения, которое началось десятилетие назад. Абсурдными выглядели попытки регламентировать все и вся в огромной стране, где так велики различия в национальных, природных и климатических условиях.

Возражавших почти не было. Лишь участник Пленума Кулаков (инициалов, как обычно, в документах того времени нет) не удержался и высказал сомнение относительно одного из пунктов проекта постановления:

”Я вынужден вот какое замечание сделать: здесь на странице 3-й указаны сроки сдачи единоличниками зерна. Красноярский край должен сдать в июле месяце 15 % зерна. Но мы начинаем уборку только с 1 августа. Откуда в июле брать зерно? Из каких запасов сдавать?”

В конце концов в результате обсуждения родился еще один документ — регламентирующий, запрещающий, обязывающий, угрожающий… Даже Сталин, как свидетельствуют выдержки из стенограммы, засомневался в целесообразности его обнародования:

— Если эту штуку (постановление Пленума. — Прим. Д.В.) опубликовать от имени ЦК и СНК, не внесет ли это какого-либо замешательства в колхозное дело?

— Нет, наоборот, подтянутся, — раздались неуверенные голоса из зала. — Народ уже давно ждет…

Привычка одобрять все, сказанное ’’вождем”, уже вошла в плоть и кровь. Тем более, ’’народ давно ждет” того, как бы его еще больше ’’ограничили” в своих возможностях… А они, эти возможности, были до предела сужены бюрократическими путами единомыслия и единовластия. И если в той сложной ситуации в промышленности жесткая централизация, чрезвычайные меры давали определенные результаты, то в сфере сельского хозяйства дела обстояли значительно хуже.

В последние предвоенные месяцы, повторюсь, трудовой пульс страны бился учащенно. Газеты много писали о разгоравшемся пожаре войны, воздушной битве над Англией, временном ’’запрещении танцев в Германии”, превращении Польши в ’’генерал-губернаторство”, о ’’новых достижениях народного хозяйства СССР”. Радио и печать широко освещали указания Сталина и его поручение Госплану составить генеральный хозяйственный план СССР на 15 лет, чтобы решить основную задачу: ’’перегнать главные капиталистические страны в производстве на душу населения — чугуна, стали, топлива, электроэнергии, машин и других средств производства и предметов потребления”⁹⁸.