Триумф непослушания (СИ)

— Жизнь в пустыне всегда была не из лёгких. Хорошо, что я большую часть времени провожу на воде, — он ухмыльнулся. — Когда я узнал, что у нас делают с захваченными во время абордажа невольниками, я почти перестал пытаться кого-то взять в плен. Лучше уж пуля, чем такие мучения и рабская жизнь.

— Какой благородный пират, — в голосе Саманты слышались нотки иронии.

— Не нужно мне читать мораль, милая леди. Каждый пират давно смирился, что он убийца и кара рано или поздно его настигнет. Но мы, по крайней мере, убиваем ради выгоды. А то, что делают хартийцы… Кроме как геноцид, это по другому не назовёшь.

— Похоже мы стали свидетелями первого геноцида, — горько усмехнулся Алексей, — в котором убивают за принадлежность к другому государству.

— Убийцы упрекают в чём-то других убийц, — покачал головой Симбат.

— Верно, мы убийцы, — подтвердила Саманта. — Но мы убиваем, чтобы защитить себя. А они… Даже не ради удовольствия. А потому что так приказали. Ради их чёртового дела Хартии, о сути которого они сами сказать не в состоянии.

Собеседники молча смотрели на пламя огня, с горечью размышляя против кого и чего им приходиться сражаться.

— Симбат, Леший, Джульетта! — позвал их командир батальона. — Собираемся! Что-то произошло в Балтике, а нам, как обычно, ничего не сказали.

***

Раскрытая острая пасть с множественными маленьким зубами. Из-под плавников текла кровь и вода едва успевала её смывать. В глазах читался страх и растерянность.

Гидролокатор линкора разрушил навигационную систему дельфина, оставив слепым и беспомощным. Не в силах больше охотиться, в конце-концов он врезался в скалы и погиб, а волны выбросили мёртвую тушу на берег.

Алексей перевёл взгляд с дельфина на корабль. Загнанный в угол зверь ощетинился пушками и готовился драться до конца. Солдаты молча наблюдали за линкором. Их сердца горели яростью и жаждой мести. Хартия уже в их сетях и судьба судна предрешена.

Ветер усилился и море начинало штормить. Хартийское знамя громко затрепало. Волны всё сильнее покачивали корабль, а по обшивке забарабанили первые дождевые капли, переходящие в сильный ливень. Истошный крик чаек отдавал эхом до самых глубоких палуб линкора.

— Сколько нужно времени для починки двигателей? — спросил Эрих, наблюдая с мостика за морем. Он не покидал наблюдательный пункт уже сутки, тщательно следя за выполнением каждого приказа.

— Ремонтники доложили, что должны справиться до вечера, — рапортовал моряк. — А там дотянем до Риги и нас отремонтируют как следует.

— Хорошо, — кивнул адмирал. — Держите меня в курсе. Вы вызвали прикрытие авиации?

— Погода портится. Лётчики не могут нам помочь.

— Что же, тогда будем рассчитывать на себя.

Эрих продолжал молчаливо наблюдать за всё растущими волнами. Как же не вовремя он здесь застрял. Эрвин как раз ожидал его в Риге, для аудиенции. А о что они ещё могли обговорить, кроме как новые детали переворота? И теперь своей оплошностью он подставлял маршала. А ведь Кнут говорил не рисковать и не участвовать в морских вылазках. Но разве мог кто-то ещё кроме Эриха управлять столь могущественным судном?

— Адмирал, — крикнул моряк, указывая в сторону берега, — смотрите!

Береговую линию покрыла дымовая завеса и из-за неё один за другим выныривали ударные катера. Словно пираньи, они молниеносно двигались к добыче, чтобы обглодать её до костей.

— Решились всё таки, — спокойно сказал Эрих, наблюдая как несколько десятков катеров движется прямо на них. — Всем орудиям! — обратился адмирал к экипажу корабля. — Разрешаю вести огонь без приказа. Уничтожить врага!

Исполинские орудия развернулись в сторону противника. На секунду они молча смотрели на катера, а затем дали одновременный залп. Головной катер подбросило на несколько метров вверх. Его полностью охватило пламя, и вскоре он скрылся под толщей воды. На его место сразу стал другой. На носу у ударного корабля, крепко держась за поручни и подставляя лицо морским брызгам, стоял Симбат. Вода пенилась и бурлила, в небе засверкали молнии, а по всей округе гремели взрывы. Но ему было всё не почём. Он всегда мечтал прокатиться на чём-то подобном и наконец-то его мечта исполнилась. Должно быть так и выглядело пиратское счастье.

Уцелевшие катера вошли в мёртвую зону действия орудий. Застрекотали пулемёты лодок, подавляя моряков на линкоре. К ним присоединились снайперы, что с берега устраняли всех, кто попадал им в прицел. Приблизившись к огромному борту корабля в плотную сапёры принялись устанавливать взрывчатку. Несколько отрядов пошли на абордаж, дабы выиграть время для подрывников.

— Из всей взрывчатки у нас только один заряд C-4, — крикнул Симбат, подымаясь по кошке-верёвке. — Установите его грамотно, иначе зря плавали.

На палубе завязалась рукопашная. Особенно рьяно сражались пираты, не ведая страха и бросаясь в самую гущу схватки. Кружась в смертельном танце, уклоняясь от пуль и штыков, они всем своим видом показывали призрение к смерти.

— Кто это такие? — спросил Эрих, глядя на пиратов.