Алексей высматривал мины, растяжки и системы тревоги. Обычно их устанавливали халтурно и даже в темноте их можно разглядеть. Но в случае Лёши, ловушку поставили грамотно и профессионально. Ставили те, чей дом — лес.
Верёвка опутала ногу Алексея и потянула того вверх. Лёша ничего не успел понять, как уже беспомощно болтался вверх тормашками.
«Зараза!», — промелькнуло в голове, как Алексей увидел движение на одной из веток.
Спрыгнув с дерева, к Лёше в плотную подошёл мальчик и с интересом разглядывал того, кто попал в его ловушку. Глядя на нечёсаные кудри и большие зелёные глаза, Алексея вдруг осенило кто перед ним.
— Здравствуй, сын, — как можно более спокойно, насколько позволяла ситуация, поздоровался Алексей.
— Здравствуй, отец, — не растерялся мальчик, ехидно улыбнувшись.
***
Воссоединение отца и сына летавицы приняли за добрый знак. Гоблена окружили лесные жительницы, каждая воительница не скрывала, что рада его видеть. Алексей запомнил их почти без одежды. Теперь они облачились в меховые шубы, шапки и варежки. Но привычные перья и раскраска никуда не делись. Через много лет девушки оставались верны своим принципам. За переполохом никто не обратил вниманию на Саманту. Кроме Глифи. Почти сразу летавица отвела девушку в свою хижину.
— Замёрзла? — Глифи заметила что у Саманты дрожат ноги. — Как у них хватило совести отправить вас в такой тонкой одежде? — причитала летавица и укутала девушку шубой, а затем заварила травяной отвар.
— Ты осталась такой как я тебя запомнила, — Саманта сделала глоток отвара. По телу расплылось приятное тепло.
— А ты изменилась. Никогда бы не подумала, что ты возьмёшь в руки оружие. Расскажи же, девочка моя, как ты жила? Что видела?
Саманта рассказала всё с самого начала, от того момента как покинула лес, как стала свидетелем зарождения государств, как видела подготовку к войне. О том как прошла через поля сражений, попала в Атлантику и сбежала оттуда.
— Когда мне сказали, что он погиб, у меня всё рухнуло. Я потеряла волю к жизни. Всё что я хотела — отомстить. Поэтому когда он меня вытащил из тюрьмы, я расцениваю это как чудо. Я до сих не могу поверить, что он всё-таки жив. И понимаю, что второго шанса нам судьба не даст.
— Хорошо, что это была ошибка. Вы самая милая пара, что встречалась мне за всю жизнь, — летавица слегка пригубила горячую жидкость. — А про себя мне нечего рассказать. Один лес сменялся другим. Всё время бежим и прячемся. Когда началась война, им особо стало не до нас, но мы не теряем бдительности. После того как хартийцы сожгли наше родное место и мы разлучились с вашими друзьями, Дэви согласилась с Атали по поводу поведения с чужаками. Теперь никто не подходит к лагерю ближе ста метров. Первая стрела ложится рядом с ногами, а вторая уже между глаз. Так что вам повезло, что вы попали в ловушку Марэта. Мальчик, в силу своего возраста, очень любопытен.
Марэт успокоил летавиц и отправил их на посты. Мальчику только исполнилось десять лет, но было видно, что в нём наследовался повелительный тон и лидерство матери. Жестом приказав идти Алексею за ним, лидер летавиц привёл его к небольшому обелиску. У его основания лежал нож. Алексей очень хорошо помнил кому принадлежал этот нож. Пусть прах Эстер развеяли по ветру, летавицы каждый день приходили сюда и отдавали дань памяти
— Гоблен, — обратился к нему Марэт, с грустью глядя на обелиск, — какой была Эстер?
— Она была, — Алексей задумался, — мудрой девушкой. Она могла найти выход из любой ситуации. Только не смогла позаботиться о себе.
Мальчик продолжал грустно смотреть на обелиск, затем глубоко вздохнул и слегка улыбнулся.
— Мудрая... — задумчиво повторил он. — Не скажу, что я тоже мудрый. Но летавицы всегда помогут своим друзьям. Чем мы можем помочь тебе, Гоблен?
— Связь я смогу подавить сам. Но вы можете мне помочь взять языка.
— Кого? — искренне удивился мальчик.
— Пленного. Плохого дядю.
— А-а-а, — догадался мальчик. — Тебе нужен кто-то из чужаков. Сёстры с удовольствием приведут кого-нибудь из них. Они как раз осели неподалёку.
— Отец Марэт, — прибежала запыхавшаяся Атали, — к лагерю идёт патруль чужаков. Ваши указания?
— Вот и отлично, — широко улыбнулся Марэт. В этой улыбке Алексей узнал себя, только много-много лет назад.
***
— В штабе шептались, что конфи массово выпустили десант по нашим тылам, — сказал гвардеец командиру, стараясь унять дрожь в руках от холода. — Что-то происходит, а мы, как идиоты, шаримся по этим хащам.
— Обычный патруль, — успокаивал его командир. — Держи ушки на макушке и всё будет замечательно.
— Очень замечательно, — передразнил его гвардеец.
— Ты за языком следи.
— Поздно уже следить за языком, капитан. Если в Гвардию начали брать детей, — он кивнул в сторону новобранца, — всё уже поздно. И чего мы тут ходим? Ради бредней седого головоре... — гвардеец охнул, дёрнулся и упал. В голове торчала длинная стрела.
— Летавицы! — взревел командир. — Все в круг!