Трижды приговоренный к "вышке"

— Ну послушаю.

— У-у, как равнодушно! Ладно, не буду тянуть! Лечу по делу, где замешаны Павлюк и Гузий.

Моментально улетучился сон. Гордий воскликнул:

— Ты не придумываешь?

— Там, — загудел Басманов, — совершено было два убийства.

— И жертвы — женщины? — спросил Гордий.

— Ты прав. Наташа Светличная, учительница… — И поправился: — Бывшая учительница… Вторая жертва — жена тамошнего механика их леспромхоза. Зайцева… Подозреваются в убийстве шоферы Долгов и Суров.

— Долгов и Суров под стражей?

— Да.

— Павлюк и Гузий находились в местах тамошних, когда было совершено убийство?

— Правильно мыслишь.

— А, может, потому на них Долгов с Суровым валят?

— Все может быть.

— Откуда знаешь все?

— Разговаривал час назад со следователем, который ведет дело Долгова и Сурова… Между прочим, следователь — твой знакомый.

— Кто?

— Меломедов.

— Меломедов?! — Гордий от неожиданности начал заикаться: — Ка-а-ак Мелл-о-мее-доов?! Ты что-то путаешь!

— Ничего я не путаю. Меломедов. Почему и звоню тебе ночью. Как только узнал, что Меломедов дело ведет, сразу тебе и позвонил… Может, думаю, ты что-нибудь усечешь!

— Он что? Из Москвы послан?

— В Москве он уже не работает. Он тамошний.

— Ушли?

— По собственному желанию… Слушай, твои восклицания мне не понравились… Ведь, если ты поедешь со мной, вы там встретитесь…

— Ты мне предлагаешь ехать с тобой?

— Да.

Гордий с минуту помолчал, потом сказал:

— Я еду.

«Следователь Меломедов. 27 лет. Не участвовал. Не привлекался. Не состоял. Окончил Киевскую школу милиции, затем Московский государственный университет. Не служил в армии. Кандидат в мастера спорта. Дважды. По тяжелой атлетике и борьбе. Кроме того, занимался бегом. Имеет первый разряд. Отец слесарь, проживает в Киеве. Мать медсестра. Меломедов единственный сын в семье».

Гордий давно, с исчерпывающей точностью, изучил дело Меломедова. Следователь Меломедов был его противником. Гордий более чем уверен: именно Меломедов согнул в дугу Дмитриевского, именно он заставил его лгать.

Как? Почему? Парень из приличной семьи, профессионал… Что ему-то нужно от этого дела? Повышения? Но он и так в свои 27 лет летел высоко. Он был одним из ведущих следователей в Москве. Тогда, что же еще?

ДВОЕ:

ВАЛЕРИЙ ДОЛГОВ. Двадцати восьми лет. Водитель второго класса. Родился в городе Свердловск. Отец убит в пьяной драке восемь лет назад. Долгов собирался тогда поступать в институт. Убийство отца помешало. Он пошел на курсы шоферов, долго не мог сдать на права, пока не догадался купить две бутылки коньяка и занести обе инструктору Валерке Докушаеву. Тот поначалу отказывался от подношения, но в конце концов согласился принять дар, но с условием, что Долгов поднатужится и станет хотя бы ходить систематически на занятия.

В приметах Долгова сказано: он среднего роста, с рыженькими усиками стрелочкой, у него серые тускловатые глаза, затравленный испуганный взгляд.

Судим ли?

Нет, не судим.

Слыл неплохим работником на прежней должности диспетчера.

К рулю пересел — заработать. Шесть лет назад, после демобилизации поступил на работу в организацию, которая занималась подводными изысканиями на реке Днепр. Дали новенький кран, в армии имел дело с такой техникой. Жизнь обратно же, как и в армии, походная, полупалаточная. В колхоз, домой, не поехал. Сестра посоветовала не ехать. Сама она с мужем устроилась под Киевом. Долгов помогал сестре во всем: строил дом, когда выдавалось время, веранду, хозблок. Нередко кое-что подбрасывал из строительных материалов. Но заработок там, конечно, не как здешний. Надоумили его те, кто привез с севера машины, поехать подальше, где еще нет цивилизации. Там — нуль, деньги еще не съели, можно и заработать. Первое время не получалось, а потом в месяц пошло по тысяче и больше.

Руки бегают по столу, пальцы начинают нервно барабанить, когда задается вопрос о Павлюке и Гузие, которые, оказывается, работали с Долговым в одной автоколонне. С ними какие связи? — Долгов уже давно понял, что ни Павлюка, ни Гузия ему привезти сюда не могут — какая-то у них с этим заминка. — А никаких! У Долгова дружок Суров. С ним они все делили поровну, а те жили себе, и нам дела до них никакого. Почему они были тут? Не знаю. Был, конечно, случай, что можно и подозревать. Суров однажды приходит, выпивши, говорит: «Тут бабеха — о'кей! Жена механика». А Долгов и сам уже видел Зайцеву, и муж ее — не то, хиляк. Пошли! А бабеха оказалась преданной, понеслась с коромыслом на них, когда они переборщили насчет ухаживания. Васе чуть не в затылок. Ну Сурову то есть…