Трижды заслуженная вдова

—    Саня и ты, Веник, помогли бы девушке, — посоветовал друзьям Алексеев.

Венька лукаво мне подмигнул и вместе с Саней скрылся на кухне. Ромка крепко меня обнял и поцеловал, как покойницу, в лоб.

—    Ну, привет, хулиганка, — нежно прошептал он мне в ухо. — У меня есть к тебе пара вопросов... Постарайся ответить на них максимально подробно и так, чтоб я поверил...

Я уныло кивнула, заранее придав лицу выражение смирения и раскаяния.

—    Ладно, задавай свои вопросы...

Алексеев потер пятерней подбородок, заросший трехдневной щетиной, и сказал:

—    Собственно, вопрос-то всего один... В какое дерьмо ты опять влезла?

Взгляд супруга посерьезнел и уперся в меня.

—    Э-э... ты о чем, Рома? Если о ремонте, так ведь ты сам говорил...

—    Зачем тебя Вовка разыскивал? — перебил меня муж.

Я почувствовала облегчение. Выходит, что Вовка ничего не сказал Алексееву. Но это пока. Кто знает, сколько Ульянов будет молчать? Но Ромке, разумеется, я тоже ничего не скажу, по крайней мере сейчас. Не приведи господь, осерчает и лишит меня путешествия по Европе! Как же тогда Пизанская башня и испанская коррида?!

—    Черт возьми! И это все? — подняла я на мужа честные глаза. — Просто Дуська просила рецепт моего фирменного пирога, вот и все! Я давно ей обещала...

Какое-то время Алексеев пристально меня разглядывал, но в конце концов поверил.

Появилась Люська. Тревожно глянув в нашу сторону, она сообразила, что я не проболталась, повеселела и пригласила к столу. Ужин прошел, как это принято говорить, в теплой непринужденной обстановке. Кстати, выяснилось, что Саня, побывав у матери, теперь помогает Ромке претворять в жизнь мои гениальные дизайнерские идеи.

Вскоре «группа товарищей» отбыла восвояси. Мы с Люськой облегченно вздохнули и отправились спать. Я долго ворочалась в кровати, пытаясь устроиться поудобнее. Наконец стало ясно, что дело это зряшное: сон упорно не желал заключать меня в свои объятия.

—    Люська, ты спишь? — вполголоса позвала я подругу.

—    Сплю, — бодро отозвалась она, — а ты мне мешаешь...

—    Знаешь, Люсь, — не обращая внимания на ее ворчание, сказала я, — нам надо в психушку.

—    Точно, давно пора! Уж лучше в дурдом, чем в тюрьму! Нужно только завтра поубедительнее психов изображать и ни в коем случае не косить под Наполеона, Цезаря и прочих знаменитостей — ими все психиатрические клиники страны забиты до отказа. Знаешь, я думаю, тебе нужно из себя Агату Кристи строить! Это точно сработает! А что? Девушка решила написать детективчик, вот башню у нее и снесло на этой почве...

Я слушала подругу и не понимала, о чем она толкует.

«Может, и правда я уже сошла с ума?» — подумалось мне.

Люська же тем временем продолжала развивать мысль:

—    Со мной сложнее малость...

—    Почему? — на всякий случай поинтересовалась я.

—    Ну, две Агаты Кристи в одном городе — это уже перебор. Может, под Каменскую закосить, как ты думаешь?

—    С трудом, — честно призналась я. — Ты только что мне о чем толковала?

—    Как это, о чем? — обиделась подруга. — Сама же сказала, что нам в дурдом пора... Сказала?

—    Сказала...

—    Вот я и изобретаю диагнозы, чтоб, значит, натурально все выглядело...

Не иначе, сегодня сильные магнитные бури и лунное затмение в придачу! Потому что я опять ничего не поняла.

—    Люся, — осторожно обратилась я к подруге, — ты только не волнуйся, ладно? Скажи, пожалуйста, ты собралась в психушку?

—    Ну, — подтвердила Люська. — А ты разве нет?

—    Знаешь, вообще-то мне не к спеху... А что у тебя болит?

Зажегся свет. Передо мной стояла подруга  в пижаме веселенькой расцветки и гневно сверкала глазами.

—    У меня мозги болят от тебя! Потому что устали напрягаться, разгадывая твои шарады! По-моему, тебе даже и симулировать ничего не надо — в дурдом тебя засадят, как только ты рот откроешь! Отвечай, как на суде: правду и ничего кроме правды! Согласна?

Я испуганно кивнула и натянула одеяло до самого подбородка.

—    Ты собираешься завтра в прокуратуру к Вовке?

Я снова кивнула.

—    А оттуда куда?

—    Домой, — неуверенно ответила я. — А ты?

—    А в тюрьму когда?

—    Зачем?

—    Ну, нас ведь подозревают в убийстве, — напомнила она. — Разве теперь за это не сажают?

—    Так ведь доказать еще надо, что именно мы убили! Поэтому Вовка с нас и взял подписку о невыезде!

—    Да... — растерялась Люська. — А зачем тогда ты про психушку заговорила?

—    Вообще-то, собиралась навестить брата Арнольда Флавиевича, Давыда... — пояснила я, уже сомневаясь в истинных целях своего визита в это лечебное заведение. — А ты что подумала?

—    Я подумала, что ты предлагаешь под придурков косить, а оказывается... Где же мы этого Давыда найдем? Соня, помнится, говорила, что он в Москве лечится...

—    Не знаю, — сокрушенно вздохнула я. — Но обязательно что-нибудь придумаю.

Людмила выразила уверенность, что так оно и будет, мы выкурили по сигаретке и легли спать. В этот раз я уснула моментально.