Трое из навигацкой школы (Гардемарины, вперед - 1)

- Тогда сочтите это притворством, - продолжал, нимало не смущаясь, Александр, - но я прибыл в Петербург в надежде попасть в гвардию.

- Для этого нужно не надежду иметь, хотя это никогда не мешает, а заслуги!

- И связи при дворе!

- И рекомендации!

- За этим у него дело не станет, -усмехнулся Лядащев.

- У меня нет ни первого, ни второго. -Александр скосил глаза на Лядащева - тот флегматично жевал травинку, - ни третьего. Но вы забыли назвать четвертое - Их Величество Случай! Ведь не зайди я тогда в трактир... Знакомство с вами величайшая честь для меня, а советы ваши - это посох на пути к цели, фонари на дороге и ветер, раздувающий пламя надежды.

- Тебе не в гвардию надо, а в поэты.

- В гвардию идут не с посохом, а на арабском скакуне с саблей наголо.

- Не робей, братец, - сказал вдруг Ягупов сердечно. - Меня ты можешь найти каждую среду и пятницу в Летнем дворце, а прочие дни в Преображенских казармах. Это в Пантелеймоновой улице, в Литейной слободе.

- Я квартирую у немца Фильберга, его дом около аптеки на Исаакиевской площади, - присоединился Бекетов.

- А меня, курсант, - добавил Вениаминов, - можно найти в лейб-кампанейском дому. Это бывший зимний дворец. У этого дома трепещи: в нем скончался Петр Великий. Да не спутай двери, когда ко мне пойдешь. А то попадешь к придворным актерам, они тоже в том доме обитают. Хористки обожают хорошеньких курсантов навигацких школ!

- Что ж ты не принимаешь участия в судьбе будущего гвардейца? прищурившись, спросил Ягупов у Лядащева.

- Я знаю, где найти Василия Федоровича, - поспешил с ответом Белов.

- Вот как? Я еще в трактире догадался, что вы знакомы. По долгу службы?

- Нет, мы познакомились потом, - пробормотал Александр и, чтобы уйти от щекотливой темы, решил вернуться к прежнему разговору. - А где сейчас гоф-маршал?

- В Соликамске на выселках, - буркнул Ягупов. - Хорошее место, отдаленное...

- В Соликамске? - насторожился Белов. - Прошлый раз, если мне не изменяет память, вы говорили...

- Она тебе изменяет, - строго сказал Лядащев.

- Что ты, Василий, все рот людям затыкаешь? Любознательный юноша... Хочет все знать.

- Иногда надо умерять свою любознательность! - ожесточился Лядащев.

- Ха! - Ягупов лихо закинул порожнюю бутылку за спину. - У них, Белов, такими любознательными все камеры забиты.

- У кого это - "у них"? - прошептал Лядащев. - Рубанут тебе когда-нибудь твой болтливый язык!

- Сам рубанешь или палача пригласишь? - Ягупов вскочил на ноги и выхватил из рук Бекетова наполовину пустую бутылку с венгерским.

- Прекрати, Ягупов! - закричали офицеры, но тот вылил остатки вина в костер и с криком: "Не будем мы с тобой пить! " - замахнулся бутылкой на Лядащева. Бекетов привычно вцепился в правую руку Ягупова.

- Ну что вы в самом деле, господа! - чуть ли не со слезами закричал Александр. - Кто же дерется бутылкой? Это совершенно противу правил! Бутылки... и дворянская честь!

- Кто тут про дворянскую честь? - прорычал Ягупов. - Это опять ты, щенок? Зализанная душа! Я тебе покажу "дуэль"!

Огромный кулак нацелился на Сашино ухо, но бдительный Вениаминов, повис на левой руке Ягупова.

- Белов, уйдите с глаз! Идите к лодке! - кричал красный от натуги Бекетов, пытаясь вырвать из руки Ягупова бутылку.

- Рубанут язык! - вопил Ягупов. - Надька в крепости сидит... Дворянская честь... мать твою!

- Поверь, Павел, я все делаю, чтобы помочь Надежде Ивановне, - тихо произнес Лядащев.

- Ничего не понимаю, - причитал Саша. - Зачем кричать, ругаться, когда можно выбрать позицию и удовлетворить обиду, смыть оскорбление кровью...

- Помолчи, курсант, - грустно сказал Лядащев.

-21

Алексей шел в Микешин один. Путь его краешком задевал Невинские болота, старушка утверждала, что так идти много короче, чем по тракту.

Поплутав день в топях и хлябях, он вышел на тропу, и тропа привела его к озеру. Вечерело... На водной глади в другом конце озера плавало малиновое пятно. Казалось, свет исходит изнутри, со дна, но это было отраженное с высокого берега пламя костра, и Алексей пошел на него, пробираясь сквозь заросли ольхи и крапивы.

Свет шел не от костра, как думал Алексей, а из окон двухэтажного особняка, стоящего на крутом берегу озера. Через еловые ветки покойно светились окна нижнего этажа.. Из высокой трубы шел дым.

"Печи топят в такую жару, -подумал Алеша. -Странный дом... Куда это я вышел? А... Старушка говорила, "царев домик"... Значит, правильно иду, не сбился с маршрута".

Алексей осторожно отодвинул еловую ветку и заглянул в открытое окно. В комнате находилось двое мужчин. Один сидел над остатками ужина, другой, высокий старик в синей поддеве, стоял рядом и наливал из большого штофа водку в граненую чарку.

- Груздочками закусывайте, ваше сиятельство, - приговаривал старик. - Груздочек сам проскальзывает.

- Груздочки - это грибы, - заплетающимся языком сказал тот, кого называли сиятельством. Голова его вдруг мотнулась вбок, грозя перевесить шатко сидящее тело, но он подхватил руками свою тяжелую голову и, словно крепя ее к шее, вернул в прежнее вертикальное положение. - Грибы... это к чему?