Трое на двуспальной кровати (СИ)

- Мама сказала,- холодно останавливает сын,- чтобы ты не приезжал. Говорить ей с тобой не о чем.

- Сами разберемся,- отмахивается от Егора Дуд.

- Ты уже разобрался,- и в первые в ледяном голосе его ребенка проскакивает настоящая злость, такая же, как в глазах.

С этой секунды парня не остановить:

- Она же тебя раз простила! Неужели ты не мог быть хотя бы не такой скотиной?! Хотя бы скрываться?!

В том, как срывается голос, слышен ребенок. Почти мальчик. Его хочется прижать и пожалеть, но не дастся.

- Егор!- кладет руку на плечо сына.

Его ладонь смахивают, будто муху, парень яростно натягивает ботинки, хватает куртку и несется на выход, не оборачиваясь. Уже в закрывающуюся выкрикивает:

- Мы с мамой для тебя кончились! И ты для нас!

Хлопок, гудение лифта, пустота. В голове только одна мысль - ехать на дачу, разговаривать. Надо попросить прощения. Обязательно. Он так не хотел. Такой боли - не хотел.

Телефон разгоняется знакомой мелодией. Ничего более несвоевременного, чем эти звуки сейчас нет. И все же снимает трубку:

- Слушаю тебя, Ксюш.

Получает по полной за вчерашний недозвон, за сегодняшнюю суету и молчание и на десерт опять ревущую Катьку. А ему, признаться,и не до Кати. Ему бы сдохнуть, впасть в кому, взять и прекратиться.

- Да, маленькая, я тебя люблю. Нет, малышка, сегодня не приеду. У папы дела.

У папы пиздец, как он есть. В полный рост. Но такого ребенку не говорят. С грехом пополам уговаривает дочь. В ответ на недовольный тон Ксении рявкает так, что Тутберидзе на плохой тренировке позавидовала бы этому “гав”, что уж говорить о Ксюше, которая, кажется, даже дар речи потеряла. Извиняется, конечно, после, но просит, даже требует разобраться с ребенком самостоятельно. Он не может. Вообще. Совсем. Да, это очень важно. Да, у него неотложные дела.

На дачу срывается в ночь. Но даже в ворота не попадает. Все заперто. Его номер в телефоне жены заблочен. Зато охрана на редкость бдительна. Появляется в срок и интересуется, кто это ломится во вверенные им владения. Объясняется с грехом пополам. Мужики его даже пожалели. Ну, ясно, накосячил хозяин, хозяйка и отомстила, замки сменила, сиди под дверьми и кукуй. Дядька солидный, да и вся семья нормальная. Повоюют и забудут. Не стоит разгонять проблемы.

Вернулся назад уже под утро, собрал рассыпавшиеся фото в конверт. Как же все было красиво, а стало дерьмово. Сколько раз говорил себе и Этери так нежно смотрящей на него с одной из фото, что разведется хоть завтра. И верил. А сейчас сидит и мечтает взвыть от горя по почившей семье. Он не сомневался: второй раз его не простят. Этери ему жена не простит точно. Справедливо, но тошно.

Достал из холодильника водку, налил полный стакан и выпил, не чувствуя, как воду. Потихоньку забрал хмель, с ним отупение. Ни идти никуда, ни жить нигде, кроме этой квартиры, не хотелось. Ну, может быть, он бы к Этери пришел, да только та его не звала. Ксюша звала, но к ней он не пойдет даже если это останется последнее место в Москве, где можно приткнуться. Теперь уж точно.

В общем-то, у него был день, чтобы решить проблему. Его устраивает любой клоповник, куда можно поставить чемодан с вещами и зубную щетку с бритвенным станком. С этим решением и провалился в тяжелый хмельной сон.

На первую тренировку Дуд опоздал. Отправил Этери сообщение, что сегодня берет отгул по семейным обстоятельствам. На звонок в ответ отреагировал скомканным объяснением ни о чем. Показалось совсем не по-мужски жаловаться. И еще на относительно протрезвевшую голову закралась мысль: кто же мог караулить их в разных городах, чтобы наделать этих фоточек и устроить подобное представление в стиле 90-х с фотографиями неверного супруга?

Вот и поэтому тоже решил не посвящать пока Этери в свои проблемы. Хотелось понимания. И разобраться, кто же в команде, а тут он не сомневался, чужие одновременно в Москве и Минске никак быть не могли. Значит крыса из “Хрустального”. Кто-то, кому ты руку пожимаешь и здороваешься. Кто-то, кому Этери может верить, доверять свои тайны. Так что не надо ее огорчать. И без того сложно все у человека. У любимого человека, а это даже важнее.

========== Часть 83 ==========

Даня продрал глаза по будильнику, под боком ворочалась Оля. Голова гудела легким хмелем. Вчера они начали с Люстау, который принесла девушка, закончили его Джонни Уокером, подаренным сто лет назад кем-то из друзей. Открывая, еще подумал, что именно этот виски надо было ставить в ту ночь с Этери, а не ту дешевку, которую они с Дудом умучали.

И помнил, как уже прилично нагрузившийся спрашивал у Ольги было ли у нее что-то когда-то больше чем с одним мужиком за раз. Девушка сначала смеялась, потом рассердилась на его настойчивость и потребовала объяснить, чего он своими вопросами от нее хочет. Она вообще-то не блядь, устраивать проходной двор в своей постели.