Трое на двуспальной кровати (СИ)

От своих размышлений подпитался уверенностью и даже радостью. И к бортику и под камеры вышел и правда в рабочем настроении. Да и Этери пока никуда не убегала. Стояла рядом. В углу топтался массажист с переноской, в которой пряталась Мишель, маленький антидепрессант и успокоитель всех членов штаба. Девчонки то скакали за бортиком, чтобы не остывать, то стягивались в район Мишельки. Троица у бортика мирно беседовала о декорациях, свете и цвете. Так продолжалось, пока не потекли к борту остальные тренеры. Этери, поглядев на шумливых коллег, тихонько отошла на второй план, поозиралась и обнаружила удобный угол возле трибун красной команды. Дудаков, скосил глаза и одобрительно сказал Дане:

- Смотри, какое козырное место Этери приватизировала,- Глейхенгауз обернулся и удивился спокойно-отстраненному выражению на лице женщины.

- Мне кажется, или ей там лучше?- уточнил свои впечатления у Дудакова.

- Сбылась мечта человека - просто смотреть за своими спортсменами,- совершенно спокойно резюмировал Дуд.

- Может, ты и прав,- вдруг согласился хореограф.- Она устала за этот сезон.

- Да,- не стал развивать тему Сергей, к тому же к ним подошли Тихонов и Траньков, а следом из угла подтянулась и Тутберидзе.

- Я нашла нам шикарное место,- должила всем.

- Где?- тут же оживился Макс.

- На Мальдивах,- хмыкнула женщина и кивнула на забронированный своим авторитетом уголок.

- Отличная работа, Этери Георгиевна,- мягко одобрил Леша Тихонов.

- Не подлизывайся,- отмахнулась старший тренер,- я еще ничего про твою Полинку не решила. Да и вообще…

- Я от чистого сердца!- так же мягко, как и все, что было вокруг этого большого мужчины, прозвучало недовольство ответом блондинки.- Но, если уж так говорить, то Полина - хорошая фигуристка.

- Хорошая, хорошая. У нас плохих не бывает,- Этери переключилась на лед, где Женя с Вовой пробовали выбросы.

Внутри была какая-то пустота. Все менялось, от этого становилось непонятным. Утомляло. Даже не сами ситуации, а то,ч то за ними не появлялась определенность. Конечно, можно было сделать так, чтобы “Первый” помнить забыл о своих глупостях. Отношения с главным спонсором стоили любой мессы, тем более монтажной, а “Тинькофф” своего амбассадора бы поддержал. И не только из экономической выгоды. Так уж получилось, что среди топов имелись поклонники фигурного катания. И не Лизы Туктамышевой. Да и ФФККР в случае чего мог цыкнуть на вольных людей с камерами. У них были свои резоны резко возлюбить Этери. Ну, как же - теперь быть нелюбимой заграничными чиновниками и самим президентом МОК оказывалось автоматически стать любимицей наших. В кои-то веки превратилась в неприкасаемую для любых вопросов в духе “а знаете ли вы, Этери Георгиевна, что с вами будет, если вдруг…”

А когда “вдруг” произошло, оказалось, что теперь это выгодно. Каких чудес только ни бывает в жизни. Вопрос только, как надолго хватит истеричного обожания структуры, которая жрет и не давится своих лучших сынов и дочерей.

Свет погас. Шоу началось. Все были при своих ролях. Это, пожалуй, даже умиротворяло!

========== Часть 39 ==========

Потом, просматривая трансляцию, Даня даже удивился, насколько он был адекватен, весел и общителен. Не меньше Дудакова, который со всеми раскланялся, а с Соколовской не только расцеловался, но еще и то и дело перебрасывался шуточками, не сходя с места. Вообще, стоило признать, что отрабатывал Сергей Викторович свою роль, словно ему было так и надо. И, оглядываясь то и дело за спину, где Этери, то общалась с ведущими, то почесывала за ушком Мишель в переноске, то раздавала ЦУ спортсменам, он тоже не заметил в ней какой-либо обиды на статус запасного игрока в сборной.

Лишь временами она ощущалась острым теплом привычной энергии за спиной, когда вглядывалась в оценки, что-то коротко комментировала из-за их плечей с Сергеем и снова терялась на задах в декорациях.

В Дане рождалась идея. Все то, что он никак не мог додумать раньше, а Этери то и дело напоминала, а у него снова не выходило, начинало зыбко складываться в решение. Как-то четко запечатлел ее устало-спокойное лицо на фоне стенки трибуны, к которой она прижималась. Хотелось подойти и сказать: “Мы не сдадимся! И из любви! И им всем назло!” И еще что-то упало вовнутрь из того, что потом кристаллизуется в красивую точку… Многоточие.

Он бы и еще много чего не заметил, если бы уже ближе к окончанию под бок не встал Жулин, эрзац-заменитель Дудакова, который в этот момент трепал за ухо Мишель, сидящую уже не в переноске у Жени Тарасовой, а в пальто Этери. Было видно, что та готова слинять домой и только и ждет отмашки.

Итак, Александр Вячеславович встал плотненько рядом с Даней и прокомментировал то, чего хореограф видеть не видел и в жизни бы не заметил:

- Твоя женщина дает на редкость неплохие комментарии.

Даня привычно развернул голову к трибуне, где пряталась Этери.

- Я не об этой,- негромко поправил его Жулин.