Трое на качелях

Действие как бы возвращается на несколько мгновений назад. Из открытого люка, брошенная невидимой рукой, вылетает тряпка и шлепается тут же, у края отверстия. Командор падает на колени. Все, в разной степени оцепенения, неотрывно глядят на люк, откуда показывается чья-то рука, которая ставит возле тряпки ведро, затем выкладывает щетку, затем сумку или торбу. Наконец, из люка, с трудом поднимаясь по невидимой приставной лестнице, появляется Женщина, одетая весьма неряшливо: на ней разноцветный, застиранный и местами полинявший халат, на голове платок, из-под которого торчат бигуди.

Женщина курит. Будучи обращена лицом к публике, она не видит мужчин. Вылезает смешно и неуклюже, прогнув спину и отклячив зад. Задерживается на несколько секунд, чтобы затянуться сигаретой, выпускает дым, смотрит, как он поднимается и рассеивается, потом тяжко вздыхает (очевидно, при мысли о необходимости продолжить работу), поворачивается к ведру, понимает, что там уже почти не осталось воды, и вдруг замечает мужчин, которые, окаменев, смотрят на нее.

Женщина. Ой! Здравствуйте.

Профессор(после паузы, осторожно). Добрый день.

Женщина. А я тут порядок навожу. (Оглядывается по сторонам.) Где у вас сортир?

Капитан. Туалет?

Указывает на туалет, но Женщина уже сама увидела или вспомнила.

Женщина. А-а, вот он! (Проходит с ведром мимо Командора.) Пол-то, пол… затоптали весь… (Командору.) Буду убираться – штаны поберегите! (Скрывается в туалете.)

Командор(встает и, держась одной рукой за сердце, другой опирается на стул). Вот… видели?.. Кто это?

Капитан. Уборщица, наверное.

Профессор. С виду – несомненно уборщица.

Командор. Вы слышали, что она сказала? «Я тут порядок навожу».

Капитан. Ну, правильно: она же уборщица.

Профессор. Как посмотреть!.. Это может означать очень многое… (Торжественно декламируя, хотя и со страхом.) «Я тут порядок навожу!»

Капитан. Да не так. Она же не артистка. Она просто сказала: «Я тут порядок навожу!»

Командор. «Придет судить живых и мертвых…»

Профессор. Уборщица?

Капитан. О Господи!

Командор. Тс-с-с!

Капитан. Чего это вы такой впечатлительный? Ну, сказала она (передразнивая тон Командора): «Я тут порядок навожу»… (Обычным тоном.) Сказала… А потом добавила: «Где у вас сортир?»

Профессор. Слушайте: в конце концов она – женщина. Женщина, господа! А согласно всем, и не только западным традициям, этот «Некто», о ком вы говорите, – мужского пола.

Командор. В общем, да. Господь – он и папа и мама. Так сказал папа.

Профессор. Какой папа?

Командор. Иоанн Павел Первый.

Капитан(развеселившись). Так он и правил без году неделю. Сказал – и поплатился. (Жестом руки как бы обрушивается на голову несчастного.) Трах-тарарах! – и крышка ему!

Командор. Как?

Капитан. А так. Сказал, и сразу сверху – возражение начальства! (С удовольствием повторяет жест.) Трах-тарарах – и все! Помер! Каюк!

Командор. Он сумасшедший! Он псих ненормальный!

Профессор(Капитану). Кхм!.. Видите ли, я прошу прощения, этот господин, наверное, прав. Не следует высмеивать чужие убеждения.

Капитан. А?.. Нет, конечно. Я же никого не хотел обидеть. Так что – виноват, извиняюсь. Сами знаете, у нас, у военных, юмор казарменный.

Профессор. Вы уже говорили.

Капитан. Да я же по-хорошему, не по злобе! Мы, итальянцы, даже воюем не по злобе. Я не думал, что вы такой религиозный…

Командор. Чего это вы не думали?