Трое на практике

Саан меня задери! Да они и впрямь сумасшедшие, если рискнули так нарываться и открыто пойти против куратора. На время практики Ларун был для студентов почти что богом. Дразнить его значило с гарантией подписать себе смертный приговор. Ник и Ланка отчаянно рисковали, провоцируя его на уроке, но кто бы только знал, КАК я им была за это благодарна!

— Не боись, прорвемся, — перехватив мой взгляд, широко улыбнулась подруга. — Ты же сама говорила, что тройка — это одно целое. Так что теперь куда ты, туда и мы. Железно.

— Спасибо, ребят, — тихо проговорила я, не зная, что тут еще можно сказать. — Честное слово, спасибо.

Ник на это ничего не ответил, но на его лице проступило выражение непоколебимой уверенности в том, что он все сделал правильно. После чего маг просто кивнул, я успокоенно отвернулась, и мы втроем взялись за паттаку, потому что никакие слова были уже не нужны.

Разумеется, на этом все вот так просто закончиться не могло. И, само собой, вскоре после ужина к нам заявился Ларун собственной персоной. Поскольку дураком он никогда не был, то, увидев нас троих возле грязных котлов, тут же просек, для чего и зачем сегодня перед ним был разыгран целый спектакль.

Я, правда, полагала, что куратор вспылит, разорется или, чего доброго, в приказном порядке попробует нас разделить. Даже испытала чувство яростного протеста и, поддавшись ему, инстинктивно шагнула к друзьям, которые точно так же непроизвольно сдвинулись и, как в подземелье, приняли боевое построение.

Ларун постоял, посмотрел на наши решительные лица, подумал. По достоинству заценил непроизвольный жест Ника, напрочь позабывшего про блокиратор и уже сложившего пальцы в характерный жест для создания боевого заклинания. Затем подметил, как пальцы Ланки нашаривают на поясе рукоять несуществующего меча. Встретился со мной взглядом. Посмотрел, как я держу нож для чистки овощей, и… неожиданно усмехнулся.

— Надо же. Всего два с половиной месяца прошло, а вы уже готовы глотку перегрызть друг за друга. Линнель, вот уж от кого не ожидал, так это от вас… но раз ваша тройка действительно сложилась, примите мои поздравления, эрты. Надеюсь, вы отдаете отчет в своих действиях и больше не наделаете глупостей.

С этими словами он развернулся и просто ушел, оставив нас пораженно смотреть ему в спину. А когда его коренастая фигура исчезла вдали, мы с ребятами дружно выдохнули и, переглянувшись, почти одновременно рассмеялись. Кажется, только сейчас осознав, что именно сделали и обретя какое-то неожиданное спокойствие, твердую уверенность в нас, нашей тройке и в неожиданно четкой мысли, что именно в единстве наша настоящая сила. И до тех пор, пока мы вместе, никто и никогда не сможет нам навредить.

***

Тем же вечером в лагере снова случился переполох. И связан он оказался с тем, что на соседнем холме, в абсолютно неурочное время, вдруг ярким светом загорелся портальный камень, а из проступившей в воздухе полупрозрачной арки вышли четверо незнакомцев, один из которых был одет в ослепительно-белые одежды.

— Жрец… жрец… — тут же разнеслась по лагерю ошеломительная весть.

Мы, правда, узнали об этом довольно поздно, когда незваные гости уже спустились с холма и оказались у границы лагеря. Проклятые котлы отняли у нас кучу времени, да и сама кухня была расположена на отшибе, так что невероятное известие докатилось до нашего слуха с большим опозданием. Ну а когда оно все-таки пришло и мы, бросив все дела, помчались посмотреть на жреца, то успели увидеть лишь, как в палатку Ларуна один за другим заходят люди в длинных плащах и с низко надвинутыми капюшонами. Среди гостей, судя по фигуре, была высокая и стройная женщина, неопределенного возраста мужчина, прятавший лицо особенно тщательно, глубокий старик с длинной бородой и тот самый жрец, которого можно было узнать по летящим белым одеждам и такому же белому посоху.

Надо сказать, жрецы сестер-богинь — весьма малочисленная, но при этом на редкость могущественная каста, которая не только пользовалась огромным уважением, но и была окружена таким количеством слухов, что это просто не поддавалось описанию.

Говорили, что люди становились жрецами лишь с особого благословения богинь. И что для этого им приходилось по нескольку десятилетий проводить в постах и непрерывных молитвах. Более того, их и впрямь было настолько мало, что на всю империю едва ли набиралось несколько десятков человек. Все остальные служители в храмах были обычными людьми, добровольными помощниками, послушниками, кандидатами в жрецы. Однако свою силу сестры-богини давали лишь самым достойным. Зато порой она бывала так велика, что даже слабенький жрец мог в одиночку уничтожить небольшое пятно скверны. И играючи справиться с обитающей там нежитью, которая по определению не могла противостоять божественной силе жреческих посохов.