Трое на велосипедах, не считая блондинки (СИ)

  Мы же, люди, все делаем по расписанию.

  - Вижу, вижу ваше расписание, - Фирс проворчал.

  Что с него взять, с трудолюбивого старика.

  - Мы отправляемся в путешествие на Лазурный берег, на велосипедах, - я ожидала, что Фирс заохает и заахает, какие мы умницы, спортивные романтики.

  - В юности я хотел покрасоваться перед своей подружкой Франческой, - старик хрипло засмеялся воспоминаниям. - В цирке как раз выступали джигиты на лошадях.

  Они стояли на спинах скачущих коней и кричали:

  "Гей! Гей! Гей".

  Щеки Франчески загорелись восторгом.

  Я же сразу приревновал ее к джигитам.

  "Подумаешь, я могу лучше, чем они", - похвастался неразумно.

  "Да ты что, Фирс? - Франческа сразу выбрала меня своим героем.

  Джигиты были забыты. - Покажи".

  Я бы сейчас, когда у меня вместо юности в голове бродит старость, показал ей.

  Но тогда я имел в виду только то, что имел в виду.

  Коня у меня не было, но на велосипеде я ездил отлично.

  Чемпион района по катанию на велосипеде со ступенек.

  Я разогнался - задумка моя: на полном ходу велосипеда встать на седло и закричать "Гей! Гей! Гей!".

  Никогда раньше не пробовал, но был уверен, что получится.

  Франческа смотрела на меня влюблёнными глазами.

  Все было хорошо: разогнал велосипед, даже умудрился встать на сиденье, развел руки в стороны и закричал "Гей! Гей! Гей!".

  Вот с этого момента моя жизнь круто изменилась.

  - Ты стал геем? Это так мило и модно! - я порадовалась за Фирса.

  - Нет, не получилось, - старик засмеялся. - Нога моя сорвалась, я свалился на раму.

  Она ударила меня со всей силы между ног - как раз по яйцам.

  - Фуй, Фирс, как непоэтично и не романтично.

  - Зато правда и больно!

  Велосипед летел, словно ракета.

  Я стучал яйцами.

  - Промежностью, Фирс!

  - Это у вас, у девушек, там промежность, - старик показал пальцем, где у меня промежность.

  Учитывая то, что я обнаженная, промежность я увидела. - У нас - там яйца! - Неисправимый старик очень грубый. - Я этими яйцами бился о раму, а затем велосипеду показалось, что мало.

  Он, как норовистый конь, сбросил меня на забор.

  Клянусь, я сосчитал яйцами все колышки забора.

  И закончил свой позор на перилах.

  Я лежал на земле, держался руками за то, что раньше гордо называл мужским достоинством и орал от боли.

  Надо мной склонилось бородатое лицо, нет, не Франческа, она сразу ушла, когда увидела мой позор.

  Бородатый джентльмен тихо произнес мне:

  "Сэр, вы напрасно кричали "Гей! Гей! Гей!".

  "Потому что я стану теперь геем?"

  "Нет, потому что вы теперь не станете геем".

  Вот так закончилась моя карьера велосипедиста. - Старик поднял мешок с листьями.

  - Я не ударюсь промежностью о раму, - уверенности во мне больше, чем капель воды в море.

  - Ну-ну, посмотрим, - старик засмеялся.

  Я обозлилась на весь мир: не сплю, Фирс, вместо того, чтобы развлекать меня душещипательными рассказами о днях его молодости, рассказал гадость.

  Наверно, он смеялся над моей розовой макушкой, которая просвечивает сквозь белоснежные волосы.

  Во рту у меня стало противно, поэтому я выпила стакан сока.

  Прилегла на диванчике под пальмами и стала убеждать себя, что сейчас обязательно засну.

  Но думать о том, как мило спать под открытым небом, и реально пробовать заснуть - разные вещи.

  Я опять ворочалась, считала звезды, потом поняла, что с открытыми глазами заснуть трудно, закрыла их.

  Меня сразу накрыли звуки - шорохи, далекий смех, гудок.

  - Не хочу спать, поэтому не буду, - я переменила решение.

  Бродила по парку, зашла в дом, присела на свою кровать. - Ого! Половина пятого!

  Через полчаса нужно вставать! - Я произнесла, и тут мою челюсть скрутило зверским неприличным зевком.

  Меня так покатило в сон, что я рухнула на кровать уже спящая.

  Проснулась я самостоятельно, без помощи подружек.

  - Неужели, я проспала всего лишь десять минут? - Я поднесла телефон к глазам.

  Часы бесстыдно показывали одиннадцать.

  Я вскочила, начала усиленно будить Василису и Дженифер:

  - Голые ваши жопы!

  Уже одиннадцать, а наш самолет улетает в девять, нужно спешить.

  - Уже? - Василиса смотрела на меня без смысла в глазах.

  Я так люблю, когда она ничего не понимает.

  - Кто? - Дженифер спросонья налетела на вазу с цветами.

  Ваза покатилась и разбилась на тысячу кусочков.

  - Одиннадцать часов, мы должны спешить на наш самолет, - я напомнила подружкам.

  - Наш самолет уже давно приземлился в Генуе, - Дженифер зевнула и с подозрением на меня посмотрела: - Алехандра, разве твой будильник не сработал?

  - Я не поставила будильник, он меня раздражает.

  Я была уверена, что вы меня разбудите. - Я перевела взгляд с Дженифер на Василису. - Вы что, тоже не ставили будильники?

  - У меня замечательное свойство организма, - Василиса откинула одеяло, и мы увидели ее организм.

  Но свойства ее организма я не заметила. - Я просыпаюсь минута в минуту, в то время, которое себе назначу.

  Например, скажу: ровно в восемь семнадцать я открываю глаза.

  И что вы думаете? - Василиса сурово на нас смотрела, потому что ни я, ни Дженифер не обладаем столь ценным качеством - как просыпаться, когда необходимо. - Я просыпалась ровно в восемь семнадцать.