Трое у реки

Обладая крепким характером, путём долгих ночных упражнений он научился нескольким полезным по жизни приёмам. Конечно, никакими приёмами нельзя заглушить Слова Его, вбитые облицовочной скрижалью в глубины подкорки, но можно сделать так, чтобы другие, пока ещё недостойные, не слышали этого набата.

И он придумал метод Говорения-о-Неглавном, который много тысяч лет вперёд снова откроет неизвестный ему штандартенфюрер Штирлиц, зачем-то скрывавшийся под именем Тихонов. Да, Моисей всё же был истинным Пророком!

Слыша начинающиеся удары внутри головного убора, украшенного змеями и крупными рубинами, полагавшегося ему отныне, он вздымал руки, падал ниц или, напротив, если обстоятельства позволяли, гордо воздымался и начинал говорить о недопоставках строительного тростника, некачественном песке, падеже рабов и скота, ленивых Бригадирах…

Так он мог говорить, если надо, часами. И это давало свои плоды. Его снова заметили, теперь уже из Офиса Светлейшего и Солнцеподобного.

Огромная ладья, направляемая умелыми матросами и сотней гребцов перенесла его на тридцать дневных переходов на север, вниз по течению Великого Нила, и вверх по течению Жизни.

<<<>>>

Офис Солнцеподобного ослепил его, привыкшего к роскоши провинциальных присутственных мест, но не видавшего ещё Истинного Солнца.

Его головной убор стал вдвое выше, помост с креслом из ливанского кедра – втрое шире, рабынь с опахалами – вчетверо больше. Но это не шло ни в какое сравнение с тем, что он видел вокруг. А в вышине, на верхнем ярусе Офисной Пирамиды…

Нет, туда он старался не глядеть – боялся, что украшенный изумрудами с кулак и прочими мелкими камушками шлем свалится с его уже начавшей проявляться лысины – печальному, хотя и неизбежному следу прошедших лет и борьбы.

Постепенно он начал понимать тайные течения и ходы, иногда вспенивающие тихие офисные воды, но чаще всего скрывающиеся в глубине, подобно Священным, но от этого не менее опасным Нильским Крокодилам. Не раз и не два пришлось ему стать свидетелем трапезы, и не раз и не два он едва не оказывался на неправильной стороне этой трапезы.

Но, ведомый Самим, Тем, Который Всё, он избегал коварных водоворотов и порогов Судьбы, не плыл против течения, и порой, умело придерживал рукой свой челн, пропуская вперёд очередную неосторожную жертву чьего-то аппетита.

Иногда, сначала редко, а потом всё чаще и чаще, Негаснущее Вечное Солнце на верхней ступени Пирамиды гасло. Это было невозможно, во всяком случае, так учили Жрецы. Но это было так. И это только укрепляло веру уже немолодого Моисея в его Предназначение.

Солнца гасли и их носители отправлялись на тяжелых погребальных колесницах в свой последний путь во владенья Анубиса, и новые Вечные Солнца поднимались им на смену, чтобы снова, в свой черёд, угаснуть под танец маленьких, но таких забавных Нильских Ибисов.

Народ – и грубые погонщики ослов, и умелые камнетёсы, и ловкие писари, и даже мудрые жрецы – первые разы плакал, разрывая на себе одежды и принося в жертву ни в чем неповинных животных и рабов, потом просто всхлипывал, а потом, тихо повторяя непечатные иероглифы, собирался у пивоварен…

Пива, однако, становилось меньше, каналы, ранее составлявшие славу страны, мелели, рабы… Рабов стало совсем мало, да и те, обнаглев, стали требовать второй кормёжки.

Правда, Пирамиды, пережившие тысячелетия, и видевшие много чего, стояли. Пока. Но и к ним уже приглядывались заезжие с Запада, из далёкой Ливии, торговцы облицовочными плитами.

<<<>>>

Очередное Солнце погасло так быстро, что обитатели второй ступени Пирамиды даже не успели ещё решить, кого наверх, а кого на обед. Это вызвало некоторую растеряность, переходящую в мандраш. Верх – верхом, однако стать обедом – кому охота? Второступенные забегали взад и вперёд, но ширина ступени оставляла мало пространства для манёвра. Как это скажут потом, в тёмной глубине веков грядущих – Шаг вправо, шаг влево – обед, прыжок на месте – опаньки, а место-то уже занято!

И забило тут, застучало в глубине Мехового Шлема Моисеева, как это уже случалось не раз, но гораздо сильнее.

(А надо сказать, что по мере угасания Солнц и климат в стране Фараонов стал портиться, в связи с чем привычые с древних времён золотые Шлемы было решено заменить на несколько менее величественные, но гораздо более тёплые Шапки из меха таинственного зверя Пыжика, привозимые из далёких, пока ещё не открытых стран хитрыми хетами.)

Застучало под шапкой Моисеевой, подпрыгнул он, чтобы отвлечь внимание от постороннего в Офисе шума, да так удачно подпрыгнул, что попался на глаза одному из тех, кто маневрировал ступенькой выше.

– Ага! А вот имеется ещё предложение в Президиум – это так теперь, по современному, стали называть совет самых прожорливых обитателей второй ступеньки – А не запалить ли нам вон этого? Эй, малой, как там тебя? Геть к нам, не тушуйся, небось, не скушаем. Ну, может, потом, когда ежели…