Трое в подводной лодке, не считая собаки (СИ)

   - На кой хрен ты к тому истукану полез, кровью его мазать?

   - К-к-какому истукану? - по лицу Саши было видно, что он искренне не понимает, о чём идёт речь. Он обернулся с вопросительным взглядом к Славе.

   - Да-да, - подтвердил тот, - пляски ещё всякие шаманские плясал. Мы думали, ты повыёживаться хотел, поглумиться, так сказать, над святынями. С вас, болотных, такое станется. То сношаетесь в музее, то в храме оргии устраиваете.

   У Ярослава, похоже, прорвалось давно накопившееся раздражение, тем более, что Саша как-то имел неосторожность при нём, пусть даже и в шутку, одобрительно отозваться о любителях подобных перформансов и инсталляций. Теперь Ярослав высказывал всё, что думал, свалив в кучу всё, сразу, и без разбору, не забыв и приглашение Саши выйти на Болотную площадь. В тот раз Слава просто послал его с резкой отповедью, сказав: "Мне некогда по Болотным шариться, мне на жизнь зарабатывать надо".

   - Вы хоть расскажите, что было-то, - взвыл Саша, - что вы взъелись на меня? Мы ж не пили, мы ж трезвые были, что-то мне рассказываете, а я ничего не понимаю!

   Костя подробно, поминутно рассказал Саше, как всё происходило, с момента остановки машины в лесу.

   - За что мне, господи, такое наказание небесное? И что, так и было? Я что, как обкуренный был? - Саша тщетно пытался увидеть хоть бы след насмешки в глазах приятелей, но они были абсолютно серьёзны.

   - Был, - подтвердил Ярослав, - и, кстати, что за хрень ты в руках крутил вчера вечером? Не от неё ли все наши беды? Я у тебя такой штучки раньше не видел.

   После краткой реконструкции вчерашних событий все сошлись на том, что Саша всё-таки что-то в руках крутил, и это что-то было связкой светлых, по всей вероятности костяных, пластинок. Минут через сорок, изнурённые бесплодными поисками злополучного артефакта, он свалились на траву.

   - Как сквозь землю провалились, - резюмировал Константин, в последний раз выворачивая наизнанку Сашину куртку, - и ведь, главное, как вчера всех накрыло. Про зайца даже и не вспомнили вечером!

   - Что делать-то будем? - спросил Ярослав. - Кстати, Саша, не всё так и плохо в мире. Имперская Академия наук на ноги становится, Кант ещё жив, жив Эйлер, Яков Брюс, Карл Линней. Ньютон и братья Бернулли, правда, при смерти, зато Даниил Иваныч Бернулли в Питере сейчас. Недавно помер Лейбниц, известно слов "интеграл", дифференциальные уравнения люди решают. Михайло Ломоносов и Виноградов уже в возраст вошли, скоро в Европу поедут учиться, жив Гюйгенс, а химик Глаубер давно уже изобрёл азотную и соляную кислоты. На престоле барынька Екатерина, скоро помрёт. Года через два.

   - Может с будущим царём закорешиться? - спросил Саша.

   - Так тебя к царю и допустили. Сейчас его Меньшиков возле себя держит, а позже - Долгорукие. Те вообще никого к нему не подпускали.

   Саша вскочил и начал нервно ходить вокруг дуба, потом сказал:

   - Будем, значицца, торговать.

   - Чем? - хором спросили Костя и Ярослав.

   - Продадим алюминиевый котелок, два штука, топорик - два штука и столовый набор из нержавеющей стали на шесть персон! В коробочке! Смотрите, какая хорошая коробочка из фанеры, покрытая несгибаемым дерматином весёленькой серенькой расцветочки! А наш китайский столовый сервиз из Франции? Севрский фарфор из пластика, ему же цены нет! Водку вот выпьем, а бутылки продадим! Это же дефицит!

   - И пойдёшь, как офеня, солнцем палимый. Тебя, Саша, в таких одеждах в ближайшей деревне на вилы поднимут, - сказал Слава, - я тебе авторитетно заявляю. Ну, или ограбят лихие люди, сразу же, за ближайшим поворотом. Что-то одно точно случится. Так что ты готовься пострадать на благо обчества, - и весело засмеялся.

   - А я... - продолжал он, - нет, давайте выпьем, а то мозговой центр заржавел.

   Он налил себе полстакана водки, и, не предлагая приятелям, закинул себе в рот. Помолчал и произнёс:

   - Моя творческая либида совершает променады по мозговой извилине. Если чем в это время торговать, так это только своими мозгами.

   - Ты их прежде пропьёшь, чем продашь, - заявил Костя и тоже плеснул себе на четыре пальца, - кстати, о стаканах. Ноу, типа, хау! Стекло ещё не прессуют, а выдувают.

   Стаканы, те самые, классической формы советские гранёные, возились Сашей в отдельной упаковке и береглись, как ничто другое. На фоне всеобщего падения нравов и питья из вульгарной одноразовой посуды, это выглядело несколько по-снобски, но вызывало всеобщую зависть. Таких теперь не делают!

   - Ну хоть какой-то бонус за такое попаданство-то должен же быть? Мы ж не просто так должны страдать? - Александр тоже выпил водочки.