Трое в столице

– А твой-то какой в этом деле интерес? – хмуро зыркнул на него Ник, так ничего и не поняв из этого странного разговора.

– Все просто – я хочу уничтожить скверну.

– Ты?! – не поверил маг.

Вестник с невозмутимым видом закинул ногу на ногу.

– А что в этом такого?

– Что, место для своих подопечных расчищаешь? – недобро покосилась на него Ланка. – Хочешь людей под корень извести? А вампирам освободить оставшиеся после нас земли?

– Дурочка, – тихо рассмеялся мальчишка. – Моим ребятам, конечно, нужен простор, но не настолько, чтобы бездумно зачищать территории от их исконных обитателей. Если ты ещё не поняла, то люди им не соперники, хотя с появлением одаренных выживать стало намного сложнее. Да, какое-то время с вампирами воевали. Уничтожали. Считали исчадьем скверны и всячески сокращали их поголовье. Но за последнюю пару столетий у вас не было конфликтов. Ни единой стычки. Вообще. По той простой причине, что люди свято уверовали: им больше нечего бояться. А вампиров не видели так давно, что их существование стало подвергаться сомнению, а сами они превратились из кровожадных чудовищ в обыкновенную сказку. И нас это, разумеется, устраивает.

– Тогда чего же ты хочешь?

– Темные пятна занимают места, которые могли бы занять мы, – спокойно отозвался Вестник. – Нам не особенно нужны города – днем в них не слишком уютно. Но скверна уничтожает посевы, леса, животных и птиц. Отравляет воду, которая для нас, к слову сказать, тоже важна. Ну и само собой, нежить непригодна для пропитания. Несмотря на то что наши потребности очень невелики, мертвые люди для нас бесполезны. Поэтому, куда ни ткни, а со скверной нам не по пути.

Я прищурилась.

– Что же ты раньше этим не озаботился? Говорят, ты долго живешь?

На лицо Вестника набежала легкая тень.

– До поры до времени темные пятна мне не мешали.

– Да? А сейчас?

– В последние годы они стали расти слишком быстро, – поморщился мальчик. – Им, правда, и раньше помогали. Без людей ещё ни одно темное пятно на свет не родилось. Но сейчас эта помощь стала не просто явной – готовится что-то серьезное. И я при всем своем стремлении жить обособленно больше не могу от этого отстраняться.

– То есть ты решил вмешаться, потому что тебя все-таки припекло? – неестественно ровно поинтересовался Ник.

– Можно сказать и так.

– Так почему же вы не пытаетесь справиться со скверной своими силами? Сам ведь сказал – люди вам не соперники. За чем же дело стало? Давно бы пошли и перебили мертвяков голыми руками.

Вилли тяжело вздохнул.

– Чтобы уничтожить скверну, нужно найти её сердце. А мы… в том числе и я… не больно-то годимся для этой миссии.

– Почему? – встрепенулась я. – Вы же сильные. И быстрые. В скверне наверняка чувствуете себя как дома. И магия у вас вон какая!

– Вот в магии как раз и заключается проблема. Вампиры… как бы это помягче сказать… умеют хорошо внушать, но и сами довольно внушаемы. Поэтому сильнее подвержены воздействию скверны, чем обычные люди.

– Как это? – опешили мы.

– Вот так, – снова вздохнул Вилли. – Их умение воздействовать на чужой разум в чем-то сродни тому, как скверна воздействует на вас. Вы ведь почувствовали её, когда были в Рино? Так вот, эта магия родственна той, что есть у темных артефактов. И у вампиров, скажем так, нет от неё защиты.

Я вздрогнула.

– Вот почему вы живете рядом с людьми!

– Да, – неохотно признался Вестник. – На меня это почти не действует, а вот они против скверны бессильны. Стоим им оказаться поблизости, как та часть, которая… м-м-м… дарит им преимущества перед другими расами, начинает выходить из-под контроля. И тогда вампиры… в обычное время разумные, спокойные, мало поддающиеся эмоциям и вполне адекватные создания… превращаются в тех самых чудовищ, о которых слагают сказки одна страшнее другой.

Мы ошарашенно переглянулись.

– Так, значит, это правда?!

– Правда. Но, как это часто бывает, вы видите лишь одну её сторону. Вдали от скверны вампиры ни для кого не опасны. Их интересы и интересы людей практически не пересекаются. Но если рядом оказывается темное пятно и если вампир не сразу его почувствует, быть беде. Первое время они сами не понимали, что происходит. И почему кто-то из них вдруг начинал сходить с ума, превращаясь в неуправляемое животное. Гибли люди. Умирали сами вампиры. Порой в деревнях и селах творилось страшное. Но потом мы нашли причину. И вот с тех пор вампиры держатся от темных пятен как можно дальше. Близость людей их защищает. Позволяет бороться с влиянием скверны. Поэтому, – Вилли выразительно взглянул на Ланку, – моим ребятам нет нужды уничтожать человечество. Вы для них – источник силы. И вовсе не потому, что им иногда приходится пить вашу кровь.

– Люди – это ваш щит от влияния скверны, – прошептала я, глядя на Вилли широко раскрытыми глазами.

Мальчик снял с пояса подозрительно булькнувшую фляжку, отвинтил крышку и от души глотнул.

– Да, – снова признал он, вытерев показавшуюся в уголке рта капельку крови. – Когда вас много, им проще выжить. Ваши разумы оберегают их от влияния темных артефактов. И если этот щит исчезнет, то мои птенцы тоже вымрут.