Трофей для братьев (СИ)

Из клубка столкнувшихся в пылу битвы воинов он выхватил за шкирку потерявшего свою шаль бастарда, швырнул его спиной в ближайшую стену и смерил взглядом, от которого кровь стыла в жилах.

— Трёхпалый!!!

Негодяй с уродливыми руками сдавленно вскрикнул, согнулся и рухнул на бок, вставая и пошатываясь на месте. В его глазах отражался превратившийся в живое воплощение отмщения и смерти ярл, который словно восстал из мёртвых, дабы наказать его за все прегрешения.

— Си...гурд? — выпучил глаза Трёхпалый и нервно, истерически захохотал. — Живой? Живой... Живой!

— Ты, крысёныш, без своих стрел и отравы и минуты не продержишься в бою против меня!

— Проверим? — издевательски показал язык темноволосому бастард и достал из складок своих одеяний гасило (4), которым начал быстро вращать над своей головой.

Сигурд бросился на мерзавца, но Трёхпалый на удивление быстро прыгал и вертелся пронырливым хорьком, уворачиваясь от его тяжёлых ударов и стараясь затеряться в гуще боя. Ярл Хордаланна, не видя препятствий, делал выпады, без передышки рубил перед собой всё отребье бастарда. Смышлёные наёмники отступали, глупые — падали замертво.

Варди размашистым ударом меча прикончил ещё одного "солдата удачи", запыхаясь от усталости — всё же в его годы такое давалось сложнее. Йохан размозжил дубиной голову оказавшегося за спиной одного из дружинников Ульва голодранца, сам племянник Гуды тем временем пожал руку вышедшему из переулка Свену.

— Ульв! — тяжело дыша, выкрикнул Инг, которому всё сложнее стали удаваться увороты от боевых топоров соперника. — Ульв... Стрела... Которой я убил твою тётку-змею — это была идея того, с кем ты сейчас бок о бок сражаешься. Сигурд, ярл Хордаланна — он это придумал!

— Сигурд?! — медленно обернулся Ульв, глаза которого начали наливаться кровью. — Сигурд!

Бросок — и брат Свенельда, которого апперкотом сражает прямо в рану от стрелы эгерсуннец, падает на землю, а зачем на него бросается племянник Гуды: они, как два сцепившихся в драке мартовских кота, принимаются кататься по пыльной улице и обмениваться пинками, укусами и ударами кулаков.

— Это правда?! — сомкнул ладони на шее темноволосого Ульв. — Это правда!?

— Я... знал о яде — такой план предлагал Трёхпалый, — в отместку хватается за ухо юноши ярл и выворачивает хрящ, пытаясь привести в чувство друга брата, которому слова бастарда попали точно в сердце и затронули нужные струны души. — Но отказал ему, сказав, что хочу прославиться завоеванием Ругаланна... честным боем, а не исподтишка!

— Разнимите их уже, это всё — чтобы отвлечь внимание! — кричит на Варди, Йохана и прочих Свенельд: Ульв, не желая прислушиваться к доводам его брата, с удвоенным рвением продолжает душить его. — ТРЁХПАЛЫЙ!

Одним молниеносным ударом Свен освежевал кинувшегося на него голодранца от ключицы и до колена, ударив его тяжёлым клинком. На подмогу наёмнику подоспел ещё один — тот самый, помилованный им в переулке, и на сей раз блондин не стал с ним церемониться.

Младший брат парировал его выпад и с остервенением принялся колоть его кончиком меча в живот, грудь, бока, словно не целясь и не глядя, какие части тела негодяя пронзает. Спустя минуту изрешечённый, похожий на фарш Гарди плюхается в лужу собственной же крови, смешанной со снегом.

Свенельд, покрытый мельчайшими бисеринками пота, рвётся вперёд.

— ТРЁХПАЛЫЙ!

Пока его брата и самого близкого товарища пытаются разнять и оттащить друг от друга остальные воины, он продолжает, покачиваясь, шагать дальше. На него прыгает ещё пара пара наёмников с ножами. Прыгает и мгновенно находит свою погибель.

— ТРЁХПАЛЫЙ!

Блондин замирает на месте и, переводя дыхание, вытирает окровавленный меч о собственную штатину. До мерзкого бастарда, уничтожившего жизни всех вокруг, его отделяют считанные метры. Остаётся лишь протянуть к его змеиной шее руки и свернуть её.

— Не сегодня, прости, — Инг помотал головой, над которой опять засвистело гасило. — Мне нужно идти, поиграем в другой раз.

Ремень с тяжёлыми камнями, привязанными к нему, стремительно летит к младшему из братьев, опутывает его ноги... и с глухим звуком тот падает в сугроб.

Живот пронзает обронённый кем-то в сражении нож, что всё это время валялся поодаль в снегу, а перед глазами плывёт перевёрнутая на сто восемьдесят градусов картина скользнувшего в переулок бастарда, прежде чем на смену ему не приходит кромешная тьма.

* * * * *

Маленькая, тускло освещённая пристройка с полками, заставленными баночками с травами и снадобьями, была единственным местом, где они смогли уединиться. Хорошо, что после того, как лекарь Флоки исчез во время осады города, Ульв разрешил спасшей Сигурда и хлопотавшей над Гудой девушке-врачевательнице обосноваться здесь в обмен на помощь страждущим.

Мия, сидящая на деревянном табурете, выглядит болезненно бледной и опечаленной, руки её прикрывают живот. Перед ней стоит та самая знахарка, что протягивает ложку с какой-то густой, зеленовато-коричневого цвета, кашицей.