Трофей для братьев (СИ)

Несколько секунд она беззвучно плачет. Слёзы сами падают из её глаз солёным водопадом, пытаясь вымыть из мыслей всю скорбь о ни в чём не повинном ребёнке, который лишился жизни из-за людской жестокости.

По прошествии такого же времени на смену боли приходит ярость. Злоба закипает внутри неё, словно раскалённая смола в котле, и кажется, что-то вот-вот она польётся через край и обожжёт собой всё вокруг.

Мимо проплывают лица, такие... разные и одновременно похожие.

Йохан закрывает собой старого отца, не давая стражникам подойти ещё ближе; Свенельд обречённо смотрит на маленькое бездыханное тельце в её руках, а Ульв, с голыми кулаками набросившись на воинов, падает на землю от удара рукоятью меча по затылку и рычит от бессилия и боли.

Почему... почему всё это происходит?!

Почему кто-то всегда желает большего? Больше власти. Больше богатств. Больше земель. Больше голов, что покатятся кровавым урожаем после казней неугодных...

И сейчас, вокруг, была не та процветающая столица с бойкими криками торговцев и мерным стуком молотов по наковальням, которую она увидела, впервые ступив на земли Ругаланна.

Не тот дом Ингеборги, откуда всегда пахло свежеиспечённым хлебом с румяной корочкой, наваристой рыбной похлёбкой и удивительно вкусным травяным чаем, рецептом которого она поделилась лишь с приёмной дочерью.

Не те улицы, которые наполняли смех детей, сплетни шепчущихся женщин и, напротив, громкие споры мужчин о том, какая сталь лучше: арабская или саксонская.

Даже птицы, что раньше пели друг другу мелодичные трели, сейчас лишь кричат и плачут.

Краски исчезли из Эгерсунна, и дело не только в накрывшей окрестности белым одеялом снегов зимой — всё стало серым, словно пепел или прах.

И ты либо противишься изменениям до последнего, либо пытаешься смириться с ними и выживать дальше.

Свой выбор она сделала.

— Ярл Сигурд! — поднимается девушка на дрожащих ногах, прижимая к себе похолодевшего Альрика и обращая на себя взгляды всех присутствующих. — Правитель Хордаланна, новый хозяин и защитник Ругаланна!

— Я слушаю тебя, — кивает заинтересованный темноволосый викинг, наблюдающий за всем с крыши длинного дома.

— Могу я... — учащённо дыша и пытаясь не выдать волнения, спрашивает она. — Могу я попросить своего мужа о свадебном подарке?

— Говори.

— Позволь всем этим людям... протрезветь и уже на свободную от хмеля голову ещё раз подумать над своим решением. Быть может, — она сверкает взглядом на ничего не понимающих Варди с Йоханом, Свенельда и Ульва. — Быть может, к утру они изменят его и присягнут на верность тому, кому следует, если захотят сохранить жизнь. А ты...

— Что — я? — ухмыльнулся Сигурд, словно предвкушая просьбу жены о спасении предателей. — Помиловать их? Разрешить вернуться к жизни, словно они не оказались мятежниками и смутьянами?!

— Нет, — помотала бывшая невольница головой и рассмеялась. — Не трать свои силы на них, сегодня они тебе понадобятся для другого. Или ты забыл о первой брачной ночи?

На лице Сигурда промелькнула победоносная улыбка, и он ответил ей коротким кивком — да будет так.

* * * * *

Мия смотрит на принесённый в баню поднос с кушаньями и нерешительно вздыхает, после чего снимает с себя одежду, что небрежно падает на пол. В ладони она зажимает крохотный пузырёк со снадобьем, купленным ей на городском рынке — если ей однажды придётся закончить свою жизнь и согрешить, это пройдёт быстро и безболезненно, но...

Сейчас пока не время, поэтому флакончик прячется между деревянных полок, убранства бани и многочисленнных кадок и ковшей.

Девушка закрывает глаза и нервно теребит прядь волос. Будь обстоятельства другими, она, быть может, смогла бы оценить романтическую атмосферу в полной мере: густой пар пар поднимается вверх и клубится в во влажном и горячем воздухе, а в кадильнице горят розовое масло и дымятся засушенные веточки лаванды для аромата.

Баня уставлена свечами, дверной проем окутан тьмой, но не настолько непроглядной, чтобы она не смогла разглядеть фигуру Сигурда, когда тот появляется из мрака, бесшумно закрывая за собой тяжёлую дверь.

Он не произносит ни единого слова и лишь хищно рассматривает её с ног до головы взглядом своих соколиных глаз, готовясь наконец-то овладеть своей добычей, своим трофеем.

Серая шерстяная туника, которую он носит, оказывается на полу первой, и... Мия невольно, неосознанно начинает любоваться закалённым в битвах, тренировках и охоте телом.

— Тебе нравится то, что ты видишь, не так ли? — темноволосый викинг тихо ухмыляется тому, как девушка опускает взгляд вниз, чтобы перевести внимание с широких плеч на влажные половицы, и лишь заставляет её покраснеть сильнее, когда избавляется от кожаных штанов и богато украшенного пояса.

Если бы она сказала, что он некрасив — то солгала бы себе.