Трофей победителя (СИ)

Она не двинулась, только глаза вспыхнули во мраке. Я протянул руку к ее лицу и усмехнулся, когда сердце забилось, как у неопытного юнца. Казалось, что сейчас что-то произойдет: отец столько лет не позволял трогать Фалейн, его запрет витал в воздухе, даже факел затрещал.

Из глубины конюшни раздался шорох, и я вспомнил про шпионов отца, которые рыскали повсюду. Он мог уже знать о чародее и послать за мной. Фалейн кинулась прочь, а я развернулся и поводил факелом в воздухе, замечая тощего конюха с испуганным взглядом.

***

Я не могла уснуть и всю ночь наблюдала, как по каменному потолку скользили тени. Вайлир часто бродил в темноте и проверял стражников, но почему оказался именно в том коридоре, когда я говорила с чародеем? Вдруг он что-то слышал или зайдет к леди Вайлирии и поймет, что он приезжал не к ней?

Мысли ходили по кругу, пока комнату не осветили золотистые лучи солнца. Как всегда, служанка принесла мне хлеб, мед и молоко, потом воду для умывания; как всегда, она громко топала. Все как всегда, это убивало — опасность впервые подобралась так близко, раньше было только понимание, что когда-нибудь меня убьют за ненадобностью.

Я поднялась с постели и босиком прошла по каменному полу. Не было времени искать обувь — нельзя опаздывать к леди Вайлирии и выдавать волнение. Все обойдется, визит красной сутаны никого не озадачит, и за мной бы уже пришли, если бы Вайлир слышал разговор.

Лорд Мартом исполнил обещание и не унижал меня минувшие годы. Выделил эту небольшую комнату с красивой кроватью с резными столбиками, крепкими сундуками и металлической печкой в углу. Он даже назначил меня камеристкой своей дочери, когда перестал видеть подвох в покорности. Лучше бы терзал и дал повод выпустить гнев, лучше бы все закончилось быстро, а не растягивалось на годы ожидания конца. Как трудно было сидеть у постели леди Вайлирии и понимать, что можно задушить ее подушкой, или ударить подсвечником, чтобы отомстить лорду Мартому. Возможно, он за этим и приставил меня к ней: хотел избавиться от больной дочери и получить повод для казни ненужной пленницы.

Я надела платье из сиреневого бархата, убрала волосы в пучок и отправилась к леди Вайлирии. Узкие коридоры замка не отличались друг от друга, усыпляли и навевали размышления. До сих пор не знаю, почему меня назначили ее камеристкой — служанок было достаточно. Возможно, гадкая догадка о лорде Мартоме оказалась правдивой, или меня хотели заставить проникнуться к его семье. Противно признаваться, но последнее получалось. Я пыталась злиться на них, пыталась изо всех сил, но понимала, как сглупил отец и как эта семья отличалась от моей.

Комната леди Вайлирии была большой и светлой, она любила свежий воздух, поэтому не закрывала ставни даже зимой. Лежала в кровати, кутаясь в меха, пока слуги не теряли терпение и не жаловались леди Мартом. На стенах висели гобелены с ее любимыми лошадьми в полях, а шторки кровати были зелеными, как луговая трава. Резные сундуки из темного дерева сияли из-за лака, в бронзовых подсвечниках стояли толстые свечи. Леди Вайлирия лежала в кровати, пока служанки расправляли одеяло. Сердце сжималось при взгляде на нее, и становилось стыдно: это дочь врага, нужно ненавидеть, строить планы мести, но как? Бедняжку прокляли во младенчестве, и красные сутаны не могли снять злые чары. Рассказывали, что раньше она могла выходить и даже каталась на своей кобыле в специальном седле, но при мне она не вставала с кровати и могла сидеть только благодаря опоре из подушек. Они с Вайлиром были близнецами, поэтому ее лицо тоже обрамляли светлые волосы, но глаза утратили остроту зрения, и голубой оттенок помутнел. Кожа казалась белой, одеяло обтягивало неестественно тощие ноги, и гнев сменяла жалость.

Я села на скамейку и всмотрелась в лицо леди Вайлирии: заходил ли к ней брат, спрашивал ли о самочувствии и приезде красной сутаны? Сердце бухало в груди, но она спокойно попросила почитать вслух. От облегчения подрагивали руки и страницы громко шелестели, пока я искала нужное место. Все хорошо, иначе меня бы давно допрашивали.

Доводы разума не помогали, и предчувствия терзали: не стоило видеться с чародеем, он был слишком подозрительным: часто с кем-то шептался, делал намеки с лукавыми улыбками. Лорда Мартома назначили лордом-хранителем Жемчужного пути — дороги, по которой наши торговцы уходили в другие арданириаты — и он увез нас в эти глухие места. Ни людей, ни друзей за пределами крепости, никакой надежды, только чародей. Он сказал, что некий лорд хочет устроить переворот и завладеть землями отца, а брак со мной сделает его претензии законными. Но он отказывался сказать что-то еще, пока я не соглашусь. Как принять предложение, не зная даже имени загадочного лорда? Существовал ли он?